Тема уничтожения незаконно ввезенной в Россию санкционной продукции активно обсуждается в соцсетях, а многие политики на теме «уничтожения «санкционки» пытаются сделать пиар и набрать очки перед выборами. В то же время практика ликвидации конфискованного имущества в России существует уже много лет — под пресс ежегодно попадают не только тонны испорченных и контрабандных продуктов, но и поддельная брендовая одежда, пиратские диски, мобильные телефоны, автомобили, игровые автоматы и даже посуда. В Росимуществе заявили, что из-за низкого качества конфискованного имущества 50% его не подлежит продаже. Расходы по ликвидации берет на себя федеральный бюджет, так как государство является собственником конфискованных предметов. Как признаются участники рынка, бизнес на уничтожении интересен только мелким и средним предпринимателям, а основной доход обеспечивается продажей конфиската.
Бизнес на уничтожении
Только с начала 2015 года территориальные управления Росимущества объявили тендеры на уничтожение конфиската на общую сумму 56 млн рублей. Согласно данным портала госзакупок, всего было объявлено около 60 тендеров, около 40 из них уже разыграно.
В документации «ликвидационных» тендеров всегда указывается, что конфискат должен быть уничтожен «путем его дробления, измельчения, обезвреживания». Тем не менее также можно использовать другие способы «приведения имущества в состояние, при котором оно частично или полностью утратит свои потребительские и (или) иные свойства и не может быть восстановлено в первоначальное состояние экономически выгодным способом».
Самые крупные тендеры — со стартовой ценой 7 млн рублей — объявило территориальное управление Росимущества по Московской области. Именно в Подмосковье находятся сразу несколько крупнейших в России аэропортов, и область должна решать, что делать с конфискованной там продукцией. Интересно, что участники нередко снижают предложенную цену контракта в несколько раз. К примеру, в прошлом году подмосковное управление Росимущества также объявило несколько тендеров с начальной ценой контракта 7 млн рублей. Один из них выиграла компания «РЭС-Юдиката», предложив цену 900 тыс. рублей.
Еще одна особенность рынка: участники тендеров на уничтожение, согласно данным базы «СПАРК-Интерфакс», имеют очень разностронние интересы. К примеру, та же компания «РЭС-Юдиката» указывает, что ее основная «отраслевая принадлежность» — «подготовка к продаже, покупка и продажа собственного недвижимого имущества». Дополнительная специализация — «торговля автомобильными деталями, узлами и принадлежностями», «оптовая торговля пищевыми продуктами», «оптовая торговля непродовольственными потребительскими товарами».
По словам председателя коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Констанстина Трапаидзе, такая особенность связана с тем, что на данный момент не существует понятия «уничтожитель конфискованного имущества».
— Отдельно как вид деятельности утилизация пищевых продуктов не оговаривается и не лицензируется. Какой бы компания ни была, она должна соответствовать требованиям (чтобы она могла участвовать в тендере), иметь необходимое для уничтожения конфиската оборудование, — сказал Трапаидзе.
Председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК) Кирилл Кабанов рассказал, что в 1990-х (когда уничтожались тоннами «вредные» мобильные телефоны, пиратская продукция, спирт) реально ликвидировалось менее 10% контрафакта. По мнению эксперта, сегодня под бульдозер попадет тоже лишь малая часть зарубежного продовольствия.
— 90% всей водки (в том числе «Распутин», спирт Royal), которая отдавалась на уничтожение, оказывалась на полках — в нелегальной продаже, конечно. Порядок ликвидации остается бесконтрольным — и история это доказывает. В конце прошлого века по уголовным делам пошли участники уничтожения — сотрудники силовых структур, следствия, — говорит Кабанов. — К сожалению, работа таможенников имеет коррупционную составляющую. Федеральная таможенная служба неэффективна: когда надо — товар изымут, а когда нет — пропустят и выдадут сертификат от любого производителя. Дело не в коммерсантах совсем.
Кабанов также сомневается в том, что наделение Россельхознадзора дополнительными функциями — по контролю постов и уничтожению продуктов — сможет повлиять на борьбу с санкционкой.
— Документ об уничтожении готовился очень быстро, а систему нужно еще отлаживать, — сказал эксперт.
Он полагает, что местные чиновники могут начать ходить по рынкам и предъявлять претензии к простым фермерам, сомневаться в стране происхождения их продукции. За счет этого будут «возникать» взятки, которые отразятся на цене сельхозпродукции.
— Санкционку могут также и просто переупаковывать на границе, — добавил Кабанов.
Отметим, что эксперт, несмотря на свое скептическое отношение к процедуре уничтожения, высказался против раздачи контрабандного продовольствия нуждающимся.
— Последует волна нелегальной продажи. Торговые сети будут платить деньги — коррупционную ренту — за то, чтобы зарубежные товары продавать, — сказал Кабанов.
В Росимуществе рассказали, что уничтожение конфиската — в том числе определение способа уничтожения имущества — осуществляется привлеченными ведомством специализированными организациями при условии строгого соблюдения ими «экологического, ветеринарного и природоохранного законодательства, законодательства в области охраны окружающей среды и обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения».
— Разные категории могут уничтожаться различными способами, в зависимости от требований, предъявляемых к их уничтожению согласно законодательству Российской Федерации, — заявили в пресс-службе. — Уничтожение имущества является дорогостоящей процедурой с применением специальных технологий, оборудования, полигонов.
Устами «ликвидатора»
В свою очередь, технический директор компании ООО «Викинг», занимающейся ликвидацией конфиската в Татарстане, Марат Сабиров сообщил, что «ликвидационное» предпринимательство интересно только владельцам малого и среднего бизнеса, так как доход от такой деятельности обещает только стабильную зарплату — о серьезных финансовых потоках речи вообще не идет.
— Основной заработок совсем не на тендерах — более 90% выделенных подрядчику средств уходит на производственные расходы: это транспорт, работа и зарплата персонала, техника. Чаще всего мы просто уходим в ноль — реально прибыль мы получаем от дальнейшей продажи уже переработанных «конфискатов», от продажи сырья (измельченная ветошь — одежда, посуда, бумага, пластик ит.д.), металлолома, — говорит Сабиров. — Практически никогда не бывает так, чтобы начальная цена тендера мало разнилась от конечной. Когда в конкурсе участвуют много игроков, то она сильно падает. Нам хватает на хлеб с маслом, но об икорке и речи нет. В лучшем случае мы немного откладываем денег на развитие компании.
По словам Сабирова, редко бывает, чтобы фирма специализировалась на утилизации только одного типа конфиската. «Викинг» с 2012 года уничтожает помимо ветоши, мобильной и бытовой техники также игровые автоматы, детские игрушки, никотиносодержащие товары и спайсы.
— Мы пока не работали только с продовольствием, однако если в регионе будут проходить соответствующие тендеры, мы готовы прессовать и сыры с мясом. Переезд продукции трактором самый простой способ — с него и мы начинали, он называется «захоронение». На полигон выезжает тяжелая техника и давит предметы, подлежащие уничтожению, — рассказал Сабиров.
Сабиров сообщил, что практика фиксирования на камеру процесса уничтожения предметов была всегда, как и присутствие во время процедуры представителей Росимущества и ФТС.
— Чаще всего за ликвидацией смотрят только заинтересованные стороны — независимых наблюдателей практически никогда не бывает: не так просто уговорить кого-то поехать на полигон, — добавил Сабиров. — Когда мы уничтожали игровые автоматы, прессовали их, во время действа присутствовал также представитель МВД. Он лично следил, как «однорукие бандиты» превращаются в «кубики».
Представитель бизнеса также сказал, что согласен с решением правительства — продовольствие уничтожать, и заявил, что «Викинг» по возможности также к этому подключится.
— Машина сыра, сиюминутная прибыль не стоит человеческого здоровья! Ведь мы не знаем, что к нам везут без сертификатов, контрабандой, — сказал Сабиров.
Генеральный директор компании «ЭкоПроф» Дмитрий Костин рассказал, что его компания работала в основном с игровыми автоматами, которые нужно было уничтожить.
— То, во сколько раз иногда снижается цена на электронных торгах, наводит на мысль о нарушениях, — сказал он. — Но это не мое дело, а прокуратуры.
Компания «ЭкоПроф», в частности, выиграла тендер территориального управления Росимущества по Московской области с начальной ценой контракта 500 тыс. рублей.
Глава еще одной компании, специализирующейся на уничтожении биоотходов, попросив не упоминать ее название, рассказал, что многие участники рынка, вместо того чтобы сжигать биоотходы или уничтожать их другим путем, просто вывозят их на полигоны твердых бытовых отходов, не предназначенные для этого.
— В основном мы уничтожаем мясное и рыбное сырье, — сказал он. — Оно когда-то попало в Россию, документов на него не было соответствующих, к моменту передачи оно уже находится в плохом состоянии, употреблять его в пищу точно нельзя. У меня есть небольшой участок, где стоят печи для сжигания сырья, стоят холодильные и морозильные камеры, где сырье временно хранится.
Эта компания выиграла тендер на уничтожение биоотходов с начальной ценой 3 млн рублей, который объявило Территориальное управление Росимущества в Московской области.
Конфисковать и продать
Отметим, что конфискованный товар не обязательно должен быть уничтожен — если «отнятый» предмет возможно реализовать, то его продают.
По словам Росимущества, если по результатам экспертизы (проводимой ведомством с привлечением экспертных организаций вне зависимости от видов имущества) конфискат «признан соответствующим установленным требованиям о безопасности имущества для жизни и здоровья человека и возможности использования его по обычному предназначению», то тогда его можно продавать.
На сайте Росимущества можно посмотреть весь список конфискованных и готовых к продаже товаров — всего более 40 категорий. Среди них — одежда, компьютерная и оргтехника, мебель, предметы декора, фото- и видеокамеры, земельные участки и даже домашний скот.
Согласно представленному на официальном сайте имущественного регулятора списку товаров, «детская кофта с рисунком зайчика» в регионе будет стоить 400 рублей, а «венок из искусственных цветов» — 250 рублей. «Отнятый» земельный участок в Воронежской области площадью почти 24 тыс. кв. м оценен в сумму 33,5 млн рублей, а двухэтажный жилой дом с земельным участком в Дагестане общей площадью 66 кв. м — в 2,9 млн рублей. Трехлетняя конфискованная корова обойдется начинающему фермеру в 15 тыс. рублей, а молодой теленок — в 8 тыс. рублей; за 709 тыс. рублей можно купить 109 голов скота.
Заместитель руководителя территориального управления Росимущества в республике Мордовия Евгений Шерстобитов рассказал, что в его регионе на данный момент 90% всего конфискованного и арестованного имущества уничтожается, так как не соответствует требованиям, предъявляемым к товарам для реализации, — достаточной причиной для ликвидации предмета может быть отсутствие сопроводительных документов или информации о стране, откуда привезли товар.
— Только 10% мы продаем, и нужно понимать, что покупают чаще всего транспортные средства, технику, объекты недвижимости. Одежду, посуду и другое малоценное имущество практически никто не покупает, — сказал Шерстобитов. — Большинство конфиската уничтожается — режется, разбивается. Этим занимаются и подрядчики (которых Росимущество выбирает с помощью тендера) — в зависимости от объемов работ выбирается способ ликвидации _ доменные печи, тракторы, что-то может уйти в корм животным.
Шерстобитов также пояснил, что существует два типа реализуемого имущества: арестованное и конфискованное. Первое Росимущество пытается продать в течение двух месяцев, а после –—возвращает в управление Федеральной службы судебных приставов РФ; конфискованное имущество уходит в доход государства — оно в ведении Росимущества, и всё возможное нужно продать.
Продажей конфискованного и арестованного имущества в том числе занимаются частные «поверенные» компании, которые по тендеру получают возможность реализовывать товары и получать процент с продаж. Стоит отметить, что бизнес на «отнятом» является соблазнительной сферой для рискованных предпринимателей. Как рассказал источник, близкий к Росимуществу, в некоторых субъектах частные компании заявляют, что готовы заплатить за победу в конкурсе «грандиозные» суммы.
— Получается, что не заказчик предлагает деньги за услугу, а наоборот. Чтобы только «прикоснуться» к арестованному имуществу, бизнес готов заплатить миллионы, — говорит собеседник.
— Конфискат разрешают продавать только «своим» компаниям. Взятки несоразмерны колоссальному доходу в итоге. Частники договариваются о победе в тендере, а потом еще полученную прибыль с продаж делят с чиновником попалам, — рассказал Кабанов.Председатель НАКа Кирилл Кабанов эту информацию подтвердил. Он пояснил, что государственные цены на конфискат исчисляются «копейками» и частным компаниям выгодно такую дешевую продукцию перепродавать — на выходе цены увеличиваются в десятки раз.
