В Госдуме на этой неделе обсудили ряд инициатив, связанных с защитой прав граждан. Обнародованные правки касались, в частности, расширения должностных полномочий адвокатов. Кроме того, депутаты предложили сделать домашний арест и залог приоритетными мерами пресечения. Однако сами защитники не в восторге от идей, ведь те, считают адвокаты, не обеспечивают состязательности сторон.
На рассмотрение парламентариев поступил законопроект о введении более широкого использования домашнего ареста, залога и запрета определенных действий вместо заключения под стражу. Его авторы – депутаты от «Единой России» Илья Костунов и Лариса Шойгу, ссылаются на резолюцию Генассамблеи ООН, где говорится, что предварительное заключение под стражу является крайней мерой. В их проекте перечислены «определенные действия», которые суд может определить при избрании меры пресечения. Среди них – запрет выходить за пределы жилого помещения в определенные периоды времени, находиться в определенных местах и общаться с определенными лицами, отправлять и получать почтово-телеграфные отправления, использовать средства связи и Интернет.
Параллельно Госдума приняла в первом чтении законопроект о предоставлении подозреваемому «права на адвоката при составлении протокола задержания», а также на звонок родным длительностью не менее пяти минут. В документе говорится об обязанности следователя не позднее двух часов с момента фактического прибытия к нему подозреваемого предоставить последнему возможность посредством телефонной или иного вида связи уведомить родственников и защитника о задержании.
Неоднократно речь шла об ущемлении прав адвокатуры и перекосе в сторону обвинения. В среду эту проблему обсудили с экспертами представители «Единой России». Речь шла о недопуске адвокатов к подзащитным в СИЗО. Проблема, как оказалось, в противоречии с законодательством – так, в ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) говорится, что «защитник допускается к участию в уголовном деле на основании удостоверения и ордера». Однако на практике следователи ссылаются на другую норму УПК – где говорится, что «адвокат имеет процессуальные права с момента допуска к участию в уголовном деле». Этот «допуск», по мнению следователей, подразумевает, что именно они должны выписывать адвокатам пропуска. Депутат Рафаэль Марданшин из ЕР разработал законопроект, согласно которому адвокаты должны иметь беспрепятственный доступ к подзащитному без специальных разрешений.
Однако все эти инициативы получили неоднозначные оценки экспертов. Защитники убеждены, что депутаты вносят скорее «косметические поправки», но не решают основных проблем. Так, по словам адвоката Теюба Шарифова, большинство изменений, предложенных за последнее время, никак не влияют на ситуацию: «И без уточнений, предложенных Марданшиным, ясно, что следствие, не пуская адвокатов в СИЗО, нарушает закон. Право на защиту каждому человеку гарантирует как европейская Конвенция, так и Конституция РФ». Другое дело, подчеркивает эксперт, что следователи ведут себя довольно изобретательно в этих ситуациях – предоставляя человеку государственного адвоката: «После чего оправдываются, мол, защита у него все же была, следовательно, никаких прав мы не нарушали. Наше сообщество давно выступало за то, чтобы лишать ручных адвокатов профессионального статуса. Но нас и слушать не хотят, потому что это нанесет серьезный урон работе следователей. Вместо этого депутаты вносят маленькие пометки и пытаются перефразировать нормы, которые все равно работать не будут».
Между тем адвокат Виктор Бородин рассказал «НГ», что на этой неделе на круглом столе в Госдуме обсуждали как раз вышеназванные инициативы: «Мы пытались сделать замечания, внести собственные правки, но депутаты не отреагировали. Сказали, что подумают над жалобами, но пока ничего трогать не станут». По словам эксперта, подобное происходит довольно часто. Бородин рассказал, что сам неоднократно сталкивался с этим: «Я несколько дней не мог получить у следователя разрешения посетить СИЗО. Он не отказывал напрямую, а каждый раз уходил от ответа, ссылаясь на важные дела. Пока я его разыскивал, он успел сбегать в следственный изолятор к моему подзащитному и заставил его подписать задним числом необходимые документы. Это фальсификация – но доказать ее при нынешнем законодательстве почти невозможно».
По словам Бородина, чтобы повлиять на ситуацию, нужно вводить уголовную или как минимум административную ответственность для лиц, которые совершают подобные нарушения. Но сегодня Госдума не готова на серьезные изменения: «Депутаты говорят о необходимости повысить права адвокатов, усовершенствовать их. Но еще не был принят ни один закон, гарантирующий состязательность сторон». В качестве примера эксперт привел ситуацию, когда следователи могут принять, а могут и проигнорировать доказательства, собранные адвокатами. Бородин напомнил и об инициативе Минюста, в которой говорилось о сокращении срока ответа на адвокатский запрос – с 30 до 15 дней. В адвокатском сообществе, подчеркнул он, сильно обрадовались этой инициативе, но в результате о ее судьбе до сих пор не известно.
