Это было великое время – абсолютных чёрно-белых величин. Когда всё вокруг и внутри человека кипело как при температуре 1400 градусов, при которой руда превращается в сталь. А какие люди тогда были – сияющие крепкою сталью веры в собственный, прекрасный, новый мир, который, надо просто ещё немного поднатужиться, они, конечно же, вот-вот построят. Они не верили в «отменённого» Бога – и поэтому организовали в Спасо-Преображенском соборе сначала городской геологический музей, потом школу комбайнёров и пекарню. Просто хлеб народу был нужнее «опиума». Да они и сами были как боги, эти новые стальные зевсы и геры, победившие кроноса-время.
Удивительно, но на стройке меткомбината, которая велась по колени в ледяной воде, а жить приходилось в дощатых бараках, каждый вечер шёл новый спектакль. А вскоре рабочие, которые вначале были только зрителями, сами стали играть в революционных пьесах. И ещё они учились – непримиримо, как с классовым врагом, борясь с непослушными «жи» и ши» на курсах ликбеза, организованных прямо на строительной площадке. И всё это не вместо, а после изнуряющих смен. А работать они умели – на Кузнецкстрое был один землекоп по имени Андрей Севастьянович Филиппов, которого иностранные инженеры прозвали «человек-экскаватор». С помощью своей лопаты-грабарки он выполнял за смену 500% нормы и поставил мировой рекорд по выемке земли.
Дети рабочих и крестьян, они построили немыслимыми темпами современный металлургический комбинат, необходимый для тогдашней задачи №1 – индустриализации будущей великой страны, которой нужно было двигаться только вперёд, которая отправит в космос первого человека Земли. Теперь они стояли свои ударные смены у мартенов, выплавляя сталь, а в свободное от работы время выходили на субботники – и строили город. Но при этом как-то успевали бегать в кино и на танцы, влюбляться и становиться родителями новых детей нового времени. А главным местом для самых заветных свиданий был только что построенный в 1933 году кинотеатр «Коммунар», который спроектировал архитектор с мировым именем Генрих Козель, эмигрировавший из Германии в СССР по идейным соображениям и приехавший строить новый советский город — Новокузнецк.
Изначально «Коммунар» выглядел абсолютно в духе времени – просто, конструктивно, функционально. Правда, был выкрашен в революционный красный цвет. И зал, рассчитанный на невиданные в 30-х годах прошлого века 1200 мест, никогда не пустовал. Хотя сидящим по краям кузнецкстроевцам было не очень видно – экран-то был не широкоформатный. И к тому же зрителей изрядно донимали тучи комаров, мошкары и гнуса – ведь за кинотеатром, где ещё не успели разбить Сад Металлургов, топко чавкало Моховое болото. Но это был настоящий звуковой кинотеатр – таких по всей стране насчитывались единицы. А перед вечерними сеансами здесь устраивали рабочие танцы и даже продавали мороженое, которое расхватывали в считанные минуты длиннющие очереди строителей коммунизма.
Весной 36-го рядом с «Коммунаром» в ещё не обустроенном тогда Саду металлургов кузнецкстроевцы сами, во время привычных субботников, смастерили летний театр, музыкальную эстраду и танцевальную площадку. Год спустя там же появился милый фонтан с лепниной из рыб и водяных лилий и двумя рабочими, бурящими скважину, – в центре. Советская сказка! Её создал Андрей Гаврилович Гамулин – ученик известнейших петербургских скульпторов конца XIX века, украсивший своими симпатичными творениями здания и парки во многих городах Страны Советов.
В проектировании Сада Металлургов участвовал тот же Генрих Козель. Этому же архитектору, который после Великой Отечественной войны всё-таки вернулся домой и стал там министром строительства и президентом Академии архитектуры ГДР, принадлежит и проект Дворца кузнецких металлургов, имеющего Орден «Знак Почёта» и статус памятника истории федерального значения, памятника архитектуры и градостроительства и объекта культурного наследия федерального значения. Возвели это достопримечательное здание опять же кузнецкстроевцы. Представляете?! Был 1936 год. Они жили в бараках, которые топили буржуйками, но зимой там всё равно было отчаянно холодно, поэтому все спали в верхней одежде. Уборные – на улице. Общая баня – по выходным. Мясо – на праздники. Вдосталь хлеба с маргарином – уже праздник.
Те, кто был «никем» – дети рабочих и крестьян, – очень хотели стать «всем» и строили заводы и дворцы культуры, новые города и сильную индустриальную державу. А накануне XIX годовщины Октябрьской революции, задирая головы на величественные витражи, они, волнуясь и смущаясь, переступили порог своего прекрасного Дворца. Здесь, в необыкновенной, наполненной воздухом и светом, словно парящей под круглым куполом ротонде, ещё шло оборудование читального зала. Штукатуры-маляры ещё наводили красоту в аудиториях для кружковых занятий и в комнате отдыха. Но уже работали почти три десятка кружков – причём почти половина учила кройке и шитью, бесценным по тем бедным на всё временам.
А среди остальных были шахматный и литературный кружки, ИЗО, фото и радио, театральная студия и агиттеатр, ансамбли ложечников и балалаечников и небольшое объединение исполнителей песен советских композиторов, библиотека и даже балет, а в первом в городе спортзале, размещённом в дворцовой пристройке, – секция акробатики. В первые же дни туда записались больше тысячи человек. Корпус в четыре этажа. Радостное сияние 56-ти огромных окон. Стеклянные лестничные марши. Витражи – конечно же, на индустриальную тему. Паркет и мозаика на полах. Просторная «палуба» – одноэтажный длинный спортивный зал, где дворцовые акробаты выстраивались в знаменитые советские фигуры физкультурных парадов. Роскошная «кают-компания» – круглая ротонда читального зала с романтичным большим фонарём на крыше.
Дворец металлургов, и правда, походил на корабль, на всех парусах летящий в светлое будущее. И это будущее тогда, не обманывая, наступало каждый день. Прямо из просторного вестибюля дворцовой четырёхэтажки можно было выйти на узкую террасу, а оттуда – весёлыми ступеньками к фонтану Сада металлургов. Пожалуйста, культурно отдыхай, любуясь солнечными брызгами и слушая приятное журчание. Или дуй прямо к нехитрым удовольствиям лета – танцуй и смотри эстрадные выступления. И просто, выставив локоть важным калачиком, прогуливайся со своей дамой мимо знакомых, покупая ей ситро и мороженое. А можно вернуться на дворцовую террасу, откуда на галереи второго этажа вели сразу две открытые лестницы.
Они жили совсем в другой стране – СССР. В городе, куда приезжали строить заводы и жить сотни людей, не поверите, из Москвы и Ленинграда. А не наоборот, как сейчас. Они спорили с родителями, уезжали из дома, просили направление в вузах – в Сталинск и в Новокузнецк. Потому что мечтали быть частью чего-то огромного и важного. Тогда улыбающиеся женщины носили летящие летние платья из ситца, прижимались к гордым плечам мужчин в мешковатых костюмах, в которых женили и хоронили. Серьёзные мальчики обнимали деревянных лошадок своего смешного далёкого детства. Угловатые девочки с беспомощными ленточками в светлых, завёрнутых пушистыми коральками косичках спешили по улицам, прижимая к себе тетрадки и книжки. От той эпохи – великих дел, людей, дворцов – ничего не осталось.
Полина Тихомирова
NK-TV.COM