Первый из эскизов театральной лаборатории «Пространства Набокова»: высокие и узкие книжные шкафы, таинственно поблёскивающие моноклями стёкол в простенках, прижавшиеся к стенам полированные круглые столы, постепенно заполняющийся амфитеатр стульев, белеющие в приглушённом жёлтом свете колонны. Пространством для «Забытого поэта» – по мотивам одноимённого рассказа номинанта Нобелевской премии – выбрана библиотечная ротонда Дворца кузнецких металлургов, построенная ими в 1936 году и с остроумною народной любовью прозванная «чернильницей». Среди актёров, изображающих персонажей рассказанной Набоковым истории, зрителей громогласно встречает режиссёр эскиза Александр Вислов, зазывающий публику на «вечер памяти поэта Перова».

Автор постановки усиливает мистификацию автора рассказа. Набоков подчёркнуто документально пересказывает литературный анекдот о будто бы реальном русском Рембо, утонувшем юношею в 1849 году и вдруг «воскресшем» в 1899 году, чтобы получить деньги, собранные ему на памятник. А Вислов превращает старую библиотеку в место, где проходит вечер памяти этого забытого поэта, а зрителей – в участников и соучастников произошедшего там скандала, пусть второстепенных, но героев набоковской истории. Жаль только, почти сразу всех нас бросает, отобрав так и не разыгранные роли. Остаётся довольствоваться репликами актёров, сидящих рядом и играющих «зрителей».

По залу ходят восторженные гимназистки и молодые люди с красными бантами на рукавах – они здесь распорядители, как на балу литературы в «Бесах» Достоевского. К этому бесовскому хороводу Набоков сам отсылает читателей своего «Забытого поэта», вечер памяти которого действительно походит на подстроенный скандал. Ощущение бесовщины удаётся режиссёру ещё больше: гул голосов в прекрасной – словно бальной – ротонде становится нестерпимым. Восхваляя почившего поэта, играющие его поклонников актёры почти кричат. Жеманные дамы – ревнительницы русской словесности – то восхищаются безвременно умершим полвека назад Перовым, то предвкушают появление нового модного «гения» Ермакова.

Только для Владимира Набокова эта бесовщина из того же разряда, что у Достоевского: игры либеральной интеллигенции в революционеров, а в итоге – утрата родины и времени, «уютно ватного» Петербурга 1899 года (неслучайно это год рождения самого писателя). А Александр Вислов показывает иных бесов – пошлость «торжественных собраний» и участвующих в них людей. Режиссёр расставляет другие акценты, у него появляются новые персонажи, а между ними складываются вполне понятные современному зрителю отношения, каких и не было в набоковской истории, написанной по-английски почти в середине XX века о русском, петербургском, утраченном XIX веке.

В общем-то, «Забытый поэт» Набокова – это довольно ироничное размышление о капризах литературной славы. Писатель и сам будто не верит, что старик Перов, «воскресший» на вечере памяти и оттуда изгнанный своими же поклонниками, чтобы опять воскреснуть уже после революции в роли сторожа и хозяина крошечного Перовского музейчика, – настоящий. А режиссёр в это безоговорочно верит. Владимир Набоков знает ответ: пройдёт время, и будет новое воскрешение Перова – забытого поэта снова станут читать. А Александр Вислов не даёт таких умиряющих ответов – финал его истории ощутимо горчит.

В рассказе звучит единственная личная строчка: «Молодые советские граждане знают о его сочинениях не больше, чем о моих». А эскиз спектакля превращается в сокровенную историю самого Набокова. Вот уж кто действительно «сворачивал привычным эпитетам шеи, заставляя поэзию вопить и захлёбываться, а не чирикать» и «создавая небесный сквозняк, от которого прямо между лопаток читателя вдруг возникает ощущение истинной поэзии». Но разве сегодня он не забытый поэт? Всё та же вечная тема – художник и общество. И вдобавок новая: ненужность книг да и вообще искусства подавляющему большинству членов общества потребления, в каком мы все живём.

Но улыбающийся – несмотря на то, что «далеко до лугов, где ребёнком я плакал, упустив аполлона, и дальше ещё до еловой аллеи с полосками мрака, меж которыми полдень сквозил горячо», – Владимир Набоков снова знает ответ: «Но воздушным мостом моё слово изогнуто через мир, и чредой спицевидных теней без конца по нему прохожу я инкогнито в полыхающий сумрак отчизны моей… Что мне тление книг, если даже разрыв между мной и отчизною – частность. Признаюсь, хорошо зашифрована ночь, но под звёзды я буквы подставил и в себе прочитал, чем себя превозмочь, а точнее сказать я не вправе».

Круг замкнулся: как пространство читального зала построенной в 1936 году библиотеки, где целые поколения детей и взрослых, нежно склонив внимательные затылки, почти не дыша, всё ещё словно шелестят книжными страницами и где живут тысячи историй, которые помнят книги. Библиотека – тем более такая старая – всегда портал в иные миры. Но режиссёр «Забытого поэта» даже сам наверняка не знает, как он угадал с пространством для постановки этого набоковского рассказа. Оно осталось почти таким, каким было больше восьмидесяти лет назад. Только исчез гигантский круглый фонарь, возлежавший на колоннаде из семи колонн, да чудная винтовая лестница, которая вела в прогулочную галерею на плоской крыше, давно беспомощно упирается в потолок. Будто все вопросы, на которые сегодня не найти ответа.

Здесь даже скандал произошёл: между хитроватым стариком и представителем интеллигенции – или, иначе, между членом нового советского общества и «старорежимным» художником. Это тоже своего рода анекдот: быль или небылица – неизвестно. Но говорят, что проектировщик прекрасной библиотечной ротонды заказал её построить у некоего каменщика, а тот в спешке нарушил пропорции. Архитектор наотрез отказался принимать такую работу, а рабочий вынес свою обиду на партком. Удивительно, но партийное начальство не приняло сторону пролетария: победил инженерный расчёт – и каменщику пришлось перекладывать стены.

И всё-таки эскиз Александра Вислова – и актёров Новокузнецкого драматического театра – оставляет противоречивые чувства. Он заставляет размышлять, что само по себе дорогого стоит. Только ощущение неровности постановки – как неточно выложенных стен – не покидает. Набросок спектакля словно рассыпается на три части, будто не скреплённые раствором кирпичи. Возможно, это происходит из-за неопытности: режиссёр «Забытого поэта» – и руководитель театральной лаборатории «Пространства Набокова» – больше известен как театровед, театральный критик, редактор журнала «Вопросы театра» Государственного института искусствознания, преподаватель, руководитель курса театроведческого факультета ГИТИС. С другой стороны – это всего лишь эскиз, набросок будущего спектакля. А может – почему бы и нет? – во всём виновато нечто, находящееся в пространстве старой библиотеки: больше никуда не ведущая лестница, дух обиженного каменщика, неупокоенные призраки забытых книг.

Постановка начинается «вечером памяти поэта Перова» – эта часть, сыгранная нарочито театрально, по-своему хороша. Посередине забавного фарса вдруг возникает личное, горькое: никому не нужный старик, поверивший в свою нужность. Его гонят, а он трогательно прикрывается табуреткой – чтобы «не заметили». Он же – во второй части – тихо и проникновенно читает окончание набоковской истории. Странно: равнодушные строчки звучат почти трагически. Они не только об эфемерности славы – о щемящей конечности жизни. А после этой взволнованной полутишины, наполненной зрительским сочувствием, раздаётся «греческий» хор стихов самого Набокова – разложенная на голоса потрясающая набоковская «Слава».

И эта часть сама похожа на вечер памяти – забытого поэта, написавшего в 1942 году: «Повторяй же за мной, дабы в сладостной язве до конца, до небес доскрестись: никогда, никогда не мелькнёт моё имя – иль разве (как в трагических тучах мелькает звезда) в специальном труде, в примечанье к названью эмигрантского кладбища, и наравне с именами собратьев по правописанью, обстоятельством места навязанных мне».

Инна Ким, фото Сергея Косолапова

NK-TV.COM

Еще
Еще В Новокузнецке

Один комментарий

  1. Юлия

    19.01.2019 17:16 в 17:16

    отличная идея провести там спектакль, очень атмосферное место…

    Ответить

Добавить комментарий для Юлия Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Смотрите так же

День театра «на ура»!

Под звуки пронзительного саксофона по стене бегут строчки воспоминаний, которые уже через …