Милость не должна быть халявой!

В России начали применять Постановление Государственной Думы от 18 декабря 2013 года «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации». Акт милосердия, который в стране ждали многие.

Наверняка большинство преступников мечтает об амнистии. Помнится, как однажды накануне Нового года в блок малолеток следственного изолятора, что на Советской площади, пришёл облачённый в костюм Деда Мороза работник администрации Кузнецкого района. Чиновник принёс с собой мешок с мороженым и загадал подросткам стишок-загадку. Хитрость была в том, что по тексту загадки на вопрос о детской мечте по рифме последним словом подходило только слово мороженое. И гость планировал тут же исполнить эту мечту. Но не тут то было. Пацаны хором абсолютно не в рифму выдохнули: «Амнистия!». У Деда Мороза мешок выпал из рук…

Но об амнистии мечтают не все, кто попал в руки правосудия. Обязательным условием для освобождения от наказания является согласие человека на применение к нему этого акта государственного прощения. По сути человек должен этого прощения попросить, признавая, таким образом, себя виновным в преступлении. Ярким примером, когда подсудимый отказался от милости государства, в российской истории является произошедшее с генералом Варенниковым, которого обвиняли по делу ГКЧП. Генерал отказался от амнистии, не признал себя виновным и впоследствии был оправдан судом.

Многие ждали объявления амнистии и на свободе. Родные заключенных – с надеждой. Кто-то – с ужасом. Люди старшего поколения помнят «бериевскую» амнистию, со дня объявления которой в этом году исполнилось 60 лет. Тогда из советских лагерей и колоний было освобождено около 1,2 миллиона человек. В 1947 году в СССР ужесточили наказание за кражи и спустя шесть лет по амнистии выпустили многих несправедливо посаженных людей, которых толкнул на преступление послевоенный голод. Но одновременно с теми, кто сидел «за колоски» (собирал остатки урожая на убранных колхозных полях), на свободу вышли сотни тысяч отпетых уголовников. Об ужасных последствиях той амнистии правдиво рассказывается в фильме «Холодное лето пятьдесят третьего», удостоенного Государственной премии СССР и премии «Ника» за лучший игровой фильм.

Результаты следующих амнистий не были столь ужасными по размаху. Но практически после каждой в сводках происшествий всё равно не редко мелькали фразы: мол, задержанный был ранее судим, попал под амнистию, но милость государства не пошла ему на пользу. Вот несколько криминальных историй из жизни Новокузнецка:
Несколько лет назад в городе судили знахарку из Точилина, занимавшуюся подпольными абортами: действия преступницы тогда привели молодую женщину к бесплодию. Знахарка попала под амнистию: старая, больная, опекунша несовершеннолетнего внука. Выйдя сухой из воды, старуха опять взялась за своё: в результате следующего криминального аборта 26-летняя женщина, мать троих детей погибла.

Государство всегда милует стариков и молодежь. В Заводском районе молодой человек, судимый за насильственные действия сексуального характера и освобожденный от наказания по амнистии, с друзьями избил инвалида, причинив ему черепно-мозговую травму, и женщину, которая была на девятом месяце беременности. Пьяный амнистированный преступник прыгал на своей жертве, у неё начались преждевременные роды, после чего она умерла. Все пытки, через которые тогда прошла пострадавшая, перечислить просто невозможно, достаточно сказать, что позже эксперты насчитали у неё на теле около семидесяти прижизненных повреждений.

Если кто-то скажет, что это отдельные истории, которые не умаляют пользы от амнистий, тем советую просмотреть криминальную хронику Кузбасса: подобных случаев масса.

Самой безболезненной милостью государства, которая практически не коснулась нашего региона, была только амнистия, объявленная в связи с 60-летием Победы. Её правила были настолько жёсткими, что на юге Кемеровской области под них попал только один человек: житель Мысков Кузьма Трофимович К., 1920 года рождения. Инвалид войны и орденоносец отбывал шестилетний срок за смерть дочери, которую он убил в состоянии опьянения «на почве личных неприязненных отношений».

Конечно, власть и политики заинтересованы в амнистии. Как политически (на подготовке нынешней отлично отпиарился Жириновский, предложив сделать её масштабной и отпустить 150 тысяч преступников), так и экономически. Сейчас только в следственных изоляторах Кемеровской области содержатся почти три тысячи заключённых. СИЗО переполнены на 300 человек. На каждого зэка там в среднем приходится по четыре квадратных метра. Конечно, в городе Белово строится новый следственный изолятор. По европейским стандартам! На 500 человек. В новом СИЗО кроме прочих удобств на каждого человека предусмотрено уже семь квадратных метров. Но цена вопроса — 1,2 миллиарда рублей. А в бюджете пусто…

Нынешнюю амнистию центральная пресса называет «широкой», пишут, что депутаты принять её «торопились». Амнистия будет касаться тех, кто совершил преступления небольшой и средней тяжести. В частности, под неё попадут несовершеннолетние, женщины, имеющие несовершеннолетних детей, беременные, женщины старше 55 лет и мужчины старше 60 лет, инвалиды I и II групп, а также несовершеннолетние, ранее не отбывавшие наказание в воспитательных колониях, если наказание за их преступление не превышает 5 лет лишения свободы. Силовикам Кузбасса еще предстоит подсчитать, какого числа преступников коснётся этот акт милости государства. А насколько серьёзный всплеск преступности она даст, покажет время.

Но самой, наверное, мудрой была так называемая экономическая амнистия, объявленная летом этого года. Под неё по всей России попали преступники, нарушившие авторские, изобретательские и патентные права, попавшиеся на незаконном предпринимательстве, производстве и сбыте немаркированных товаров… И много мошенников. В Кузбассе почти шесть тысяч человек осуждены за экономические преступления, но правила амнистии настолько жёсткие, что им в области соответствуют только 38 человек. К тому же, часть из них от амнистии отказалась. Потому что не могут выполнить обязательное условие освобождения – вернуть похищенное имущество или возместить убытки потерпевшим. Наворовали ведь на миллионы!

Деятельное раскаяние – вот что, на мой взгляд, нужно сегодня ставить во главу угла почти при любой милости от государства, будь то амнистия, назначение наказания ниже низшего предела или со снисхождением, погашение судимости или условно-досрочное освобождение… В общем, при любой гуманности к преступникам.

Недавно условно-досрочно за примерное поведение вышла на свободу одна чёрная риэлторша, которой Центральный суд Новокузнецка давал весьма солидный срок. В суде дама все обвинения отрицала. Своим жертвам, потерявшим жильё, по их искам, ущерб не возместила. Приставы ничего принудительно взыскать не смогли – у мошенницы официально нет никакого имущества. Подсудимую в суд на своей дорогой иномарке привозила её дочь – студентка. Соплюха была одета в дорогие меха и увешана драгоценностями. В собственности имела несколько квартир. А мама просто проживала у богатой дочери без права на жилплощадь.

Тот же Центральный суд осудил мошенника, совершившего более пятидесяти преступлений. С общим ущербом в пять миллионов рублей. Преступник на следствии вину не признавал, издевательскими придирками доводил женщину – следователя до слёз. А перед судом составил с женой брачный контракт, переписав на неё квартиры, дома, землю, автомашины. После чего заявил в суде, что искренне раскаялся. И получил условное наказание! Теперь он живет в шикарном коттедже жены и вдвоём с супругой они с удовольствием посылают судебных приставов-исполнителей по известному адресу.

Следователи Главного следственного управления Кузбасса могут рассказать вам много историй, когда родственники мигом находят большие деньги на залог, как только встаёт вопрос о возможном аресте обвиняемого. Берут ссуды, продают автомобили, меняют шикарную недвижимость на более скромное жильё… Так же нужно выжимать деньги и на возмещение вреда! Что и было легально сделано государством в ходе экономической амнистии. Так давайте распространим бесценный опыт такого милосердия и на многие другие составы преступлений. И тогда гуманность государства по отношению к преступникам будет уравновешиваться гуманностью к жертвам. Не будет выглядеть насмешкой над справедливостью.

Идеального решения проблемы – адресная милость государства к тем, кто действительно достоин и оценит это, не существует. Ни заявления об искренности раскаяния, ни примерное поведение за решеткой, ни даже возмещение вреда не могут быть стопроцентной гарантией исправления осуждённого. Но последнее (деятельное раскание) хоть как-то поможет жертвам. А иначе к преступникам надо применять одно слово: сидеть!

Михаил Зеленчуков
NK-TV.COM