На сегодняшний день в России выдано банковских кредитов более чем на десять триллионов рублей. Сумма кажется огромной, однако следует понимать, что уровень закредитованности населения у нас совершенно стандартный, такой же, как и в любой другой цивилизованной стране. В некоторых государствах этот показатель гораздо выше — в частности, в Соединенных Штатах Америки, где люди привыкли жить взаймы, и кредитные институты, от момента выдачи кредита до его возврата, работают очень четко и цивилизованно.

Таким образом, вопрос возврата заемных средств в России актуален не из-за уровня закредитованности, а совершенно по другим причинам. Первая — это вопиющая финансовая безграмотность населения. Вторая — очень легковесное, легкомысленное, даже ветреное отношение к получаемым кредитам. Третья — абсолютное нежелание понимать, что заемные средства надо отдавать, и это непонимание уже вошло в правовую, экономическую и социальную культуру общества.

И лишь на пятом месте среди причин невозврата долгов — общая экономическая неопределенность, снижение доходов населения, невыплата зарплат, долги контрагентов, возникновение системы неплатежей во всех производственных цепочках, удорожание жизни, резкая инфляция, рост стоимости товаров и услуг. Одним словом, «истощенная» экономика. Преодоление всех этих проблем — предельно актуальная задача общества.

К сожалению, банки сейчас принято винить во всех грехах: бытует мнение, что они якобы обирают население, устанавливая завышенные проценты по кредитам. Между тем банк — это обычное предприятие со своей экономикой, продуктом которого являются услуги. У этого предприятия есть своя маржа, и она минимальна. Выдача каждого кредита требует много издержек. Тем не менее существует масса инстанций, вплоть до уполномоченного по правам человека, которые по необъяснимым причинам пытаются защитить должника от банка, забывая про такое понятие как недобросовестный должник.

При этом ведется серьезная работа по выданным займам, которая уже дает результаты: за последние полгода в нормально работающих банках сократилась просрочка платежей. Кроме того, граждане стали минимум на два процентных пункта быстрее, чем раньше, возвращать кредиты досрочно — что, честно говоря, невыгодно для банков, поскольку они теряют планируемую прибыль. Как часть этой работы продолжится и практика продажи долгов третьим лицам, которая достаточно широко распространена в банковской системе. Банки продают пакеты кредитов, чтобы, во-первых, почистить баланс, а во-вторых, избавиться от издержек по обслуживанию этих займов, реструктурировать свой кредитный портфель. При этом продаются не только «плохие», но и «хорошие» кредиты. Недавно один сибирский банк реализовал портфель автокредитов на 500 миллионов рублей и ипотечных на миллиард другому весьма респектабельному банку. И это нормальная практика, вполне цивилизованное явление.

Что касается коллекторов, деятельность которых сегодня очень бурно обсуждается, — это тоже всего лишь инструмент возврата долгов. Дело не в их функции — коллекторы весьма успешно работают во всех развитых странах, включая Европу. У нас же, к сожалению, на эту деятельность накладывает отпечаток очень низкие культура общества и уровень финансового воспитания граждан, о чем я уже говорил. Безусловно, деятельность коллекторов должна быть законодательно оформлена, но не ограничена — специальных мер здесь не требуется. Все запреты уже закреплены в других законах: нельзя нарушать покой граждан в ночное время — за это уже предусмотрена административная ответственность, нельзя оскорблять людей, угрожать им, применять насилие — это запрещает Уголовный кодекс. Другой вопрос: почему не работают эти законы? Почему, если говорить о возврате долгов, на чрезвычайно низком уровне осуществляются функции судебных приставов? Я убежден, что де-факто они и должны быть «коллекторами», работающими по основной массе долгов.

Следует признать, что судебная процедура взыскания долгов неэффективна. На мой взгляд — возможно, я категоричен — нет никакой процедуры вообще. Я не понимаю, чем занимается огромнейшая служба судебных приставов. Реализация судебных решений оставляет желать лучшего. За это время заемщик стопроцентно успевает избавиться от своего имущества, переписать его на других лиц, «почистить хвосты» — словом, сделать все то, что позволяет ему остаться голым перед лицом закона. А то, что судебные приставы не ищут имущество должника, уже стало притчей во языцех.

Кстати, Новосибирская область печально лидирует среди других регионов по потенциальным банкротствам физических лиц, и в Новосибирский арбитражный суд ежедневно подают пять-шесть заявлений о личном банкротстве в связи со вступившим в силу законом. Но практика такова, что банкротство — крайне невыгодное дело для «потерпевшей» стороны (кредиторов). Они обязаны нести высокие судебные и арбитражные издержки, которые зачастую достигают трети долга, а у самого банкрота при этом практически нет никакой ответственности. «Карательные» меры для банкротов — например, не занимать в течение нескольких лет руководящие должности, вести все финансовые операции только через арбитражного управляющего, — являются ничтожными и очень легко обходятся.

http://rg.ru