Народный театр драмы «Зеркало» сыграл премьеру «Антигоны». Может, это и спорно (не спорю), но лично для меня эта милая, грустная история… о вечной «войне миров». Об отцах и детях, которые никогда не понимают друг друга. Об упорядоченном, разумном, зубодробительно правильном существования взрослых, житейски уверенных в своей правоте и детской глупости, и наивной, нелепой, странной, смешной и искренней юности, которая во все времена и у всех народов спорила, спорит и будет спорить с «отцами» до крика, до слёз и даже до смерти.

Жила-была девочка (золотистые косы). Она знала пароль и видела ориентир. Она верила только в это – любовь спасёт мир. В сказке Андерсона её звали Русалочка, и она пожертвовала жизнью, чтобы «долго и счастливо» жил тот, кого она любила, и… та, кого любил он. А в пьесе Жана Ануя у неё было другое имя – Антигона. А впрочем, это совсем неважно, как её звали… и, конечно, не имеет никакого значения, что в свои двадцать лет она, как и все подростки, естественно, чувствовала себя ужасно старой и страшно уставшей от этого странного, скучного, глупого мира, где люди живут по законам и правилам, зачем-то ими же и придуманным, которые всегда превращаются в железные клетки, откуда никому и ни за что не вырваться.

Она нежная, юная, робкая, будто отважный розовый бутон яблоневого цветка. Ещё ведь холодно! А он расцвёл… Но он цветок и занят делом (очень важным). Цветёт. И пахнет. И растёт… Ей двадцать: и она нетерпеливо, жадно пытается жить – ещё не умея сожалеть о времени, запечатанном, чтобы умереть, в каждом прожитом дне. И что ей все разумные речи, которые постоянно, скучно твердят окружающие её взрослые, – ведь, если честно, сами они ну ни капельки не выглядят счастливыми!

Тёплое облако золотистых волос, кажущаяся бездонною яноглазая нежность, прозрачная тонкость звонких юных линий – она мечтает, прижав к себе куклу (девчонка!). Она как весна, только-только шевельнувшаяся клейким соком в деревьях, только-только просыпающаяся первыми цветами. В голове – точно небо, заполненное птицами-мечтами; а впереди – бесконечность, которой хватит на всё про всё. И выйти замуж за любимого, и родить сына, о котором она смущённо мечтает уже сейчас.

Она знает, что рождена – не чтобы ненавидеть, а чтобы любить. И любит… Сестру, которой в детстве засовывала за шиворот гусениц, потому что чувствовала себя несчастной от её красоты, какая нравилась всем (как любая девчонка, она просто завидовала!). И няню, которая всё время на неё ворчит: нельзя прикасаться к земле – ты испачкаешь платье, нельзя разговаривать с собакой Милкой – это глупо. Она любит своего жениха, хотя и удивляется, за что он её полюбил – ведь она некрасивая и не такая, как все, а главное, не такая красивая, как её сестра, у которой она даже стащила помаду, чтобы ему понравиться, а когда он начал смеяться, сама же с ним и поссорилась «насмерть»… Девчонка!

Она даже любит своих ужасных братьев, которые множество раз пытались убить отца и, в конце концов, поубивали друг друга – ради глупой, скучной власти, которая на самом деле делает тебя таким же рабом, как все.

Но это ведь надо быть такими занудами… и абсолютно не понимать, что творится в её так звонко и часто бьющемся сердце, полном самых немыслимых надежд и самой расчудесной девчоночьей веры в единственную и неповторимую любовь! И зачем же всё время её убеждать, что жизнь прекрасна? Она это знает – в отличие от взрослых. Как

гулять босиком по саду, встречая его рассветное пробуждение. Как бежать наперегонки с ветром, пока не задохнёшься и не упадёшь… Но ведь такого ни за что не должны делать царевны! И нельзя идти наперекор закону, принятому царём (он же дядя и отец жениха), который приказал казнить любого, кто попытается похоронить останки её ужасного брата.

Весёлая круговерть двадцатилетия: дробные удары мгновений – как биение сердца, то неясно тревожащегося, то поющего, все естественные ежеминутные ощущения юности, как непрерывного счастья, ликующе поднимающегося даже из бездонных колодцев непоправимого, мимолётного, ежеминутно-пустякового юного горя. Ты их чувствуешь как предвкушение немыслимых чудес своего непременного личного бессмертия.

Но ты ведь уже знаешь, что должна умереть!

Страшно… и глупо. Но что же делать? Такой уж она уродилась на свет. Её сжигают соль и слёзы солнца, полынь горючих звёзд и нежности тоска. И вглядываясь, как со дна колодца, в движение небес слезящимися от солнца глазами, она ищет там, на небе, невозможные, фиолетовые колодцы дождя, качая этот мир, как свою смешную, глупую куклу.

Земля остановилась… Это она вздохнула, не в силах отпустить тепло любви. Она поднимает руки – это сосны, живые мёдом золотых молочных смол, и фонари, отчаянно, отважно зачерпывающие рукавами небо над городами, красящими вечер нехитрыми желаньями людей.

Её лицо… Вот эти облака. Летящие рассветы и закаты. Начала нежность. Пониманье тьмы. Спина – поля. Душа – моря. Там хорошо – пасут детей киты, дельфины в брызгах серебристых рыб танцуют в глубине (никто не видит). Диковины коралловых ущелий застыли в гуще тёплых синих вод. А её ноги – пирамиды, башни, построенные странными людьми.

И только сердце бьётся-бьётся, плачет: ещё немножко… жить, любить, смеяться! Пока ещё непредставимо, страшно – взойти под этим гулким небом густой травой… Она ладони режет. Смотрите все! Ещё течёт сквозь пальцы речной песок и камешки цветные шуршат в горсти.

Но как раз это и невозможно. Иначе она предаст саму себя – превратит свои надежды и мечты в обычную железную клетку.

Жила-была девочка (золотистые косы). «Мирила огонь и лёд, небо, солнце и грозы». Она знала пароль, она видела ориентир. Она хотела знать, каким бывает счастье – не в снах, а наяву! Она верила только в это – любовь спасет мир. А мир, в котором она жила и в котором жила её любовь, просто не мог разделиться на части… Мол, в этом «кусочке» она счастлива с любимым Гемоном и они воспитывают розовощёкого царевича-сына, а в этом – тело проклинаемого Полиника гниёт на земле и его неупокоенный дух горестно стучится в навечно запертые для него двери Аида!

А ещё «Антигона» театра «Зеркало» – это история о бремени власти, её ежедневных и, если честно, малоприятных трудах, за которые тебя никто и не подумает поблагодарить! Наоборот – первого же казнят (или возбудят дело за взятки). А впрочем… Каждый может увидеть этот спектакль по-своему – 2-го декабря «Зеркало» снова играет «Антигону»!

Полина Тихомирова

NK-TV.COM