Шорская «скандалистка» Яна Таннагашева – «а ещё учительница русского языка и литературы!» – оскандалила в ООН не только Новокузнецкий район, куда входит её родной Казас, и не только Кузбасс, но и Россию. Ай-ай-ай, как нехорошо-то и непатриотично выносить сор из избы! К слову, Яна – как представительница общественной организации «Возрождение Казаса и шорского народа» – на заседании ООНоновского Комитета по ликвидации расовой дискриминации в Женеве оказалась после многолетних «разборок» сора в самой избе. Сначала в Мысках – потом в Кемеровской области. Да только без толку.

Активисты «Возрождения Казаса» и видеоролики снимали, и письма российскому президенту писали. А в этом году создали на онлайн-платформе петиций Change.org призыв о прекращении деятельности «бесчинствующих» в Горной Шории угледобывающих компаний, обвинив разрез Кийзасский в геноциде шорского народа. За четыре месяца петицию подписали 516 человек – и опять ничего. Тогда они – вот ведь «неймётся» шорцам! – записали видеообращение к делегатам съезда коренных малочисленных народов России, который проходил в нынешнем марте в Салехарде.

На слова героини этого ролика – «скандальной» Яны Таннагашевой – сразу же последовала реакция. Правда, совсем не такая, на которую рассчитывало «Возрождение Казаса». Победительницу муниципального этапа Всероссийского конкурса «Учитель года» двухлетней давности заподозрили в том, что она «преследует свои цели». Мол, и видеосъёмка сделана подозрительно профессионально, и очень уж настораживает «активность Таннагашевой за границей».

А президент Кемеровской региональной общественной организации «Ассоциация шорского народа» Светлана Дудина заявила: «Я с 1999 года активно работают в движении – это провокация. За все эти годы мы вырастили не только активных лидеров и настоящих патриотов, мы вырастили ещё и лжепатриотов, которые сегодня способны работать на несколько другие источники, но на месте ничего не делают. Коллеги, да, посёлок Казас отнесён к территории, где компактно живут шорцы. Да, действительно, он переселён, люди получили компенсацию в денежном эквиваленте, и жалоб от получивших её не поступало».

Видимо, Яна Владимировна просто мутит чистую воду ради «своих целей», а на самом-то деле всё хорошо? Люди спокойны за себя и своих детей – земля прокормит! Полноводные реки – Мрассу и Казасик – изобилуют рыбой. Завораживающе прекрасные леса полны зверя и птицы, которых добывают знаменитые шорские охотники. Да, именно так – только это было и давно быльём поросло. Когда-то по Мрассу ходили большие катера. А воду для готовки брали прямо из Казасика. Из обеих рек вытаскивали огромных тайменей, щук, окуней, хариусов. И даже осетров – если верить рассказам стариков! Местные мужчины ходили на медведя. Местные женщины ухаживали за скотиной, сено для которой косили сообща на раздольных окрестных лугах. А таёжные кедры-великаны каждую осень давали богатые урожаи орехов.

Ещё в начале 90-х здешняя удивительная природа завораживала, а своенравную красавицу Мрассу было не переплыть, даже когда стояла жара. Но пятнадцать лет назад на сказочной шкуре побережной тайги появились пожарные красные полосы – это сохли и умирали столетние деревья. Десять лет назад Мрассу настолько обмелела, что её можно было перейти, не замочив закатанных джинсов. А пять лет назад всё вокруг уже гремело от взрывов, а сады с огородами заметно заметала угольная пыль.

Шорцы, в своём большинстве, народ тихий – даже безропотный. Так уж исторически сложилось. Сибиргинский разрез появился в этих краях ещё в 71-м. И сразу забрал лучшие сенокосные места под картошку для своих работников. И ничего – стали косить на лесных опушках. И когда «на волне перестройки» один за другим собирались съезды шорского народа – против добычи угля на своей земле шорцы не спорили. Но осенью 2003 года сдетонировало – тогда угольщики сделали просеку и провели технологическую дорогу вдоль кладбища.

И ведь по-человечески же поступили – вначале-то вообще собирались строить её по кладбищу! А тихие шорцы вдруг взбунтовались – начали проходить бурные сходы местных жителей. Они закидали жалобами все уровни власти – местную, областную, федеральную. Жаловались, что угольные предприятия нарушают законы и нормы, а также права коренного малочисленного народа. Такой переписки за весну 2004 года накопилось 300 листов.

Тогда же зловеще поползли «ни на чём не основанные» слухи о ликвидации шорских посёлков Казаса и Чувашки. Но заместитель главы Мысков заявил, что это провокация – никакой ликвидации не будет. И то правда! Сегодня Казаса просто нет. Первой закрыли поселковую школу. И в 2013 году многие отсюда уехали сами, получив «компенсацию в денежном эквиваленте», о которой говорила президент кемеровской региональной «Ассоциации шорского народа». А дома тех, кто отказался брать деньги и уезжать, странным образом начали гореть – таинственные поджигатели так и не были найдены.

Председатель движения Владислав Таннагашев собрал у себя дома активистов, среди которых были молодые и пожилые жители Мысков, Чувашки, Тоза, Чаузаса, исчезнувшего под угольным разрезом посёлка Курья и уничтожаемого на глазах жителей Казаса. А в мае 2014 года они обратились с открытым письмом к Путину с просьбой защитить их от произвола угольной компании. И ещё больше трёх лет писали письма и снимали видеообращения – в надежде быть услышанными. Так что мысковская учительница русского языка и литературы не то чтобы просто так взяла да и купила билет до ООН – из вредного желания вынести сор из избы. Больше тринадцати лет в «избе» шла нешуточная борьба – только она ничего не дала.

И требования самих борцов, в общем-то, просты и понятны. Шорцы хотят, чтобы их землям дали статус особо охраняемых природных территорий, чтобы была остановлена угледобывающая деятельность, чтобы угольные предприятия восстановили состояние окружающей среды, которой они нанесли гигантский урон. А ещё они требуют обеспечить им беспрепятственный доступ к своим домам, священным местам и родовым кладбищам, где сегодня добывают уголь Сибиргинский, Красногорский, Междуреченский угольные разрезы. Наглость, правда?!

Этот край всегда славился своими кайчи – легендарными сказителями-поэтами шорцев. Стоит ли удивляться талантливости видеороликов «Возрождения Казаса» и тому, что в маленьком шорском посёлке родился член Союза писателей России Вениамин Борискин? Это именно он, а не его землячка Яна Таннагашева, ещё пять лет назад обвинил угольщиков – и потворствующие им власти – в геноциде шорцев.

«Первым появился разрез «Сибиргинский». Прямо сходу снёс большой шорский поселок Курья, который попадал под разработки. На наших глазах сразу по обе стороны реки Мрассу срабатывались горы, веками кормившие шорцев. Гремели взрывы, сотрясая окрестности. Дома при этом ходили ходуном».

«Потом со стороны Казаса за горами открылся 8-й участок разреза «Междуреченский», а выше по речке Казасик – 3-й участок разреза «Красногорский». По речке потекла грязная вода. Речка стала мелеть, исчезла рыба. Во время добычи угля иногда по неделе текла сплошная грязь. Если летом с вёдрами ещё можно сходить до реки Мрассу, хотя это и не близко, то зимой надо ещё и скотину поить. Выходили из положения так: набирали во все ёмкости грязную воду и отстаивали. Грязь сливалась, чистая шла в дело. Иногда почти по полведра грязи сливалось. Конечно, это отражалось на здоровье людей. Люди часто стали болеть, а скотина иногда дохла пачками. Приезжали специалисты, ставили скотине прививки, брали анализы от издохших животных. Но никто никогда не сказал, отчего они дохли».

«На собраниях жители постоянно требовали у руководителей, чтобы на Казасике сделали отстойник. Но те всегда отвечали, что готовится проект стации биологической очистки. В настоящее время речка загублена полностью, жители посёлка вымерли, а проект всё готовится».

«Ещё одно испытание для жителей создала Сибирга. Она построила КПП на въезде на разрез. Но это единственная дорога и в посёлок Казас. Чтобы проехать, нужно было каждый месяц брать пропуски на Сибирге или в сельсовете. Без них машины не пропускались. Был случай, когда в посёлок не была пропущена «Скорая помощь». Казас стал закрытой территорией».

«В последние годы на базе 8-го участка появился новый разрез «Береговой». Он начал работы с того, что начал крушить нашу любимую и святую для нас гору Карагайгаш. Другую гору, что закрывала посёлок от разрезов, Тачигей, с тыла крушит разрез «Южный». Взрывы гремят в такой близости, что видны разлетающиеся камни. Расстояние до горных работ от ближайшего дома, по прямой, около километра. Камни пока не долетают до домов. Пока».

«С момента появления разрезов посёлок вымер. Осталось несколько семей с детишками, несколько бабушек и один пенсионер. Вот такую «прекрасную» жизнь шорцам принесла цивилизация. Сгублена речка, тайга и огромный, по количеству жителей, посёлок. Пропала рыба, ушёл зверь, не стало птицы. Последние жители тихо уходят, ничего не получив за свои страдания. Выгребая миллионы тонн угля из наших недр, угольные генералы ничего не сделали для улучшения жизни коренного населения. Кто ответит за этот варварство? Кто ответит за геноцид, учинённый над жителями моего родного посёлка Казас? Оставшиеся в живых требуют ответа!».

А дождутся ли?! Ой ли…

Полина Тихомирова

NK-TV.COM