5 июня 1947 года в Пантеоне кузнецких металлургов, что в Верхней Колонии, был перезахоронен прах Михаила Курако. Этот человек – главный доменщик страны – был, по сути, отцом КМК, сыгравшего значительную роль не только в судьбе нашего города, но и всего СССР.
Легендарный пантеон великих металлургов появился у нас в городе после Великой Отечественной войны – там, где раньше был рабочий посёлок, который оказался в зоне задымления первой домны, запущенной ещё в 1931 году. С того посёлка, собственно, и начинался Новокузнецк.
Там давно разорение и запустение. Да «остатки былой славы» – торжественный Пантеон из трёх одиночных могил и одной братской. Первая из них и принадлежит великому мастеру доменного дела Михаилу Константиновичу Курако, которого в начале прошлого века пригласили в Кузбасс капиталисты-иностранцы из акционерного общества «КопиКуз», решившие построить в наших краях настоящее чудо современной им металлургической промышленности, обещавшее дать в скором будущем очень даже неплохую прибыль.
Знаменитый на весь мир доменщик приехал к нам, чтобы строить – нет, не КМК, а ШМК, так как первоначально «копикузовцы» облюбовали под комбинат совсем другую площадку под названием Шуштеп, которая находится в районе нынешнего посёлка Шушталепа. Когда Курако тяжело заболел сыпным тифом, он завещал похоронить его именно на этой площадке, ставшей для него воплощением мечты и горячего дела всей его жизни.
Волю покойного, конечно, исполнили. Вот только меткомбинат в итоге был построен не в Шуштепе, а в Кузнецке. Подумали-подумали да и решили перезахоронитьпрах великого человека, сыгравшего большую роль в истории нашего города, поместив его в специально отведённую могилу на Верхней Колонии. Правда, первое захоронение Михаила Константиновича тогда пришлось поискать – всё-таки умер главный доменщик страны в очень горячем 1920-м.
Если по факту, то Михаил Курако, конечно, не совсем «наш». Родился в Белоруссии, входившей в Российскую империю, а до 1991 гада ставшую одной пятнадцатой частью Союза советских социалистических республик. Рос в родовом поместье. Но профессию деда-генерала и отца-полковника продолжать не стал – в 18 лет пошёл на металлургический завод.
Сначала он был простым каталем – возил вагонетки весом около тонны. Потом пробоносом – брал пробы жидкого шлака и чугуна у доменных печей для передачи на анализ. Наконец, дослужился до подручного горнового, горнового, сменного мастера и наконец – обермастера.
Поменял несколько заводов. Жадно учился – сам «освоил» физику, химию и английский язык, чтобы читать отцов американской металлургии, бывшей в то время самой передовой. «Подглядывал» металлургические «хитрости» у американца Кеннеди – известного конструктора доменных печей, которого специально приглашали в Россию, чтобы он выстроил Мариупольский завод. Делал чертежи собственных разработок и проектов.
Молодого талантливого Курако даже позвали на место обермастера, которое до этого занимал Кеннеди. А в то время руководящие должности на всех заводах юга России были исключительно у иностранцев. Так что Михаил Константинович стал чуть ли не первым русским начальником и сразу же начал реализовывать свою мечту – конструировать русские доменные печи, которыми оборудовали все цеха большого южного края.
На Юзовском заводе он создал школу доменщиков, которую называли кураковской академией. Многие его ученики вышли в крупные инженеры, профессора и академики. Со многими его связывала крепкая дружба. Это Курако переманил в Кузбасс «нашего» Бардина, который был главным инженером Кузнецкстроя и «достроил» металлургический комбинат, спроектированный его учителем и другом.
Михаил Курако сумел принципиально усовершенствоватьконструкцию доменной печи и технологию доменного процесса. Он впервые в России ввёл кладку только из четырёх стандартных марок фасонного огнеупорного кирпича, а за счёт этого капитальный ремонт печей сократился с двух месяцев вдвое. Он разработал оригинальную конструкцию горна. И кураковские кладка и горн применяются до сих пор практически без изменений.
Когда в 1917 году Курако пригласили проектировать и строить металлургический завод в Кузбассе, по замыслусамый крупный в России, Михаил Константинович, конечно же, очень обрадовался. Ведь он сможет воплотить свою давнюю мечту, создав первый в стране доменный цех с полной механизацией, без каталей, чугунщиков и прочих квалификаций «тёмных веков» металлургии.
Во время этой работы, на которую ему оставалось только три года жизни, он квартировал в Томске, но постоянно наезжал на Шуштепскую площадку и в Кузнецк. В очередную командировку заболел сыпным тифом и умер в Кузнецке в возрасте 48 лет – ещё совсем молодой, полный сил и идей.
А в 1947 году его прах был захоронен на Верхней Колонии.По сути, именно это Курако и завещал – ведь он хотел лежать в земле, на которой стоит его детище.
Память великого доменщика, по проекту которого был построен КМК, осталась в названии одного из центральных проспектов нашего Новокузнецка. Здесь, на доме №12 проспекта Курако, висит его мемориальная табличка.
Но он действительно не только «наш» – всей металлургии страны. Мемориальные доски с именем Михаила Дмитриевича Курако были помещены на Доме техники Донецкого металлургического завода и на доме вКраматорске, где он жил, когда работал на Краматорском метзаводе. Перед доменным цехом Енакиевского метзаводабыл установлен его памятник. В белорусском посёлке Краснополье, рядом с которым находилось поместье деда-генерала, в честь внука-доменщика возвели обелиск. Улицы Курако появились в Донецке, Енакиево, Краматорске, Магнитогорске, Мариуполье, Могилёве и Липецке.
… В 1955 году умер соратник и ученик Курако, ветеран сибирской металлургии, выдающийся металлург и строитель КМК Григорий Ефимович Казарновский – его похоронили рядом с учителем. А в 1961-м к ним присоединился ещё один знаменитый металлург – Антон Дементьевич Лаушкин.
Только самым первым здешним захоронением – ещё без громкого названия и регалий –
была братская могила на 24 человека. Считается, что они погибли 27 сентября 1931 года при строительстве силосных башен коксового цеха. По другой версии, рабочие стали жертвами взрыва на домне, в результате которого были унесены жизни практически всей тогдашней смены.
В память о них была возведена большая стела… Она тоже входит в
новокузнецкий пантеон металлургов, который в 1960 годуполучил от Совета Министров РСФСР статус федерального памятника и объекта культурного наследия.
Инна Ким
