Из воспоминаний комсомолки 1920-х годов Марии Васильевны Шилиной: «Она (Аня Рожкова) пошла по сёлам Кузнецкого уезда: нужно было ликвидировать неграмотность. Терпеливо, упорно обучала она пожилых мужиков и женщин азбуке и радовалась, когда они по слогам читали слова, писали крупно свои имена. В одной из поездок по Кузедеевской волости Аня заразилась сыпным тифом, который свирепствовал в ту пору. Врачи были бессильны что-либо сделать. 20 октября 1920 года Аня умерла».

А 26 марта 1963 года девушка-Революция, Анна «д’Арк», наша Анечка Рожкова снова улыбалась весне! Только уже не своими лучистыми глазами, а бликующими солнечными окошками новой городской улицы. В то время как раз застраивался Абагур-Лесной, где большинство улиц носят имена героев комсомольского Кузнецка. Так появилась и улица кузнецкой Анны д’Арк. 

Но даже если вы захотите её отыскать – только намучаетесь. Дорога, по уши в снегу и грязи, петляет между низких ветхих домишек, пока не упирается в узкий свороток, окружённый деревьями. Без местных жителей тут заплутать – и Ивана Сусанина не нужно.

… Она родилась на рубеже веков – тихого XIX и грозного XX. И когда революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, совершилась, а всего через четыре месяца добралась из столичного Петрограда до захолустного маленького Кузнецка, Аня была гимназисткой – с косами и идеалами. 

В то время в Кузнецке немногие могли себе позволить дать образование даже мальчикам, а уж девочек и вовсе не утруждались учить – «только портить». Но Аня была лучшей ученицей в церковно-приходской школе, поступила в высшее начальное училище Кузнецка, потом в гимназию. Выходит, семья Рожковых была не из последних и бедных, если было чем платить за учёбу Анечки. Однако новый мир она встретила с восторгом! 

Все девчонки – отчаянные идеалистки. Но большинство из них мечтает о принцах для себя и только единицы – об общественных дворцах. Почему Анины мечты были о новом мире – где все станут жить в таких невиданных дворцах? Загадка.

Может, отгадка в том, что девочке просто не хватало любви? Ей было всего десять лет, когда умерла мама, а отец остался один с осиротевшими детьми на руках. Ещё в детстве Анечка перенесла страшную болезнь – чёрную оспу. Она выжила, но её лицо навсегда изуродовали глубокие отметины, так что на «принца» обезображенной оспой девочке, если честно, надеяться было нечего. 

Восемнадцатилетняя Анечка оказалась безгранично предана делу рабочего класса. Ей даже пришлось скрываться в подполье – девушку искала колчаковская контрразведка. Обстановка в Кузнецке нормализовалась лишь к концу 1919 года, когда парторганизация 312-го стрелкого полка Рабоче-крестьянской Красной армии, бьющейся с белогвардейцами, помогла снова установить в городе Советскую власть и организовать кузнецкие Совдеп, ЧК, милицию. 

А одной из своих первых задач новая власть назвала возвращение культурных ценностей, разграбленных во время разгула банды анархистов Рогова. И для этого старшие товарищи привлекли младших – молодёжь, в основном, из рабочих и бедных семей. Разумеется, они – эти мальчики и девочки – подружились! 

Ну ладно, ценности вернули – например, картина Репина «Мазепа», сорванная с подрамника и скатанная в трубку и когда-то принадлежавшая герою русско-японской войны генералу Путилову, была отправлена в Третьяковскую галерею в Москву (там она до сих пор). А что дальше? Но и тут партийцы 312-го полка пришли на помощь, снабдив ребят «правильными» книжками. 

Тогда же мальчики и девочки Кузнецка, горящие идеалами революции и мечтой о светлом будущем для всех, организовали собственный «дом юношества» – избу, где собирались и говорили о комсомоле. И уже в начале 1920-го в Кузнецке появились первые комсомольские ячейки. Одна при ЧК и милиции – туда вошёл наш будущий герой-комдив Виктор Полосухин. А вторая состояла из совслужащих и рабочей молодёжи при «доме юношества». 

«Главным» там был студент Томского технологического института Леонид Приходько, приехавший к родителям на каникулы да так и оставшийся «из-за событий» в охваченном гражданской войной Кузнецке. Вот в эту ячейку и вступила Аня Рожкова, жившая вместе с братом в однокомнатном домишке на форштадской Одесской улице. 

А девушка она была удивительная! Во-первых, большая умница. Невысокая, стройная, подвижная, очень энергичная. Вроде бы некрасивая, но, когда её лучистые глаза загорались, она становилась настоящей красавицей. Аня Рожкова олицетворяла для ребят саму Революцию. 

Товарищи-комсомольцы прозвали её «Анной д’Арк». Она быстро вовлекла в комсомол всех девушек с Форштадта и взяла под своё крыло местный детский дом, мобилизовала комсомольцев на заготовку корма для детдомовских коров и лошадей, организовала дежурства комсомолок на детдомовской кухне. 

В Кузнецке весной 1920 года прошло первое общее комсомольское собрание, на котором были избраны городской комитет комсомола и его первый секретарь – девушка-комиссар Аня Рожкова. А вскоре кузнецкая Анна д’Арк вошла в состав уездного комитета. Времени на сон у неё не просто оставалось. Она ездила по всему Кузнецкому уезду, обеспечивала детские дома продовольствием и топливом, организовывала воскресники, участвовала в создании детских коммун и даже возглавляла одну из них. 

Однажды Аня уехала в Кузедеево, где тогда свирепствовал тиф. Вернулась в Кузнецк уже больной. Сгорела в считанные дни. Это было в августе 1920-го, ей только исполнилось двадцать лет. Так она и осталась двадцатилетней – некрасивая красавица, гимназистка-идеалистка, мечтавшая о светлом будущем и непременном счастье для бедноты. 

Инга Видалова