Маленькой я искренне считала, что Сибирь – это самая красивая, самая необыкновенная земля на свете. С тех пор я узнала, что в нашей стране есть много удивительных уголков и прекрасных ландшафтов, и на смену детской убеждённости в уникальности родного края пришло понимание причин, по которым из любых самых замечательных поездок я всегда возвращаюсь сюда. Отчего люблю бродить по сосновому бору, любуясь игрой солнца в дождевых каплях, висящих на острых пахучих иглах. Почему с таким волнением первооткрывателя нахожу между камней маленький лесной родник и черпаю из него полной горстью чистую, свежую, вкусную радость, утоляющую не только физическую – какую-то душевную жажду.

Просто я здесь родилась. Это моя земля, мои родники, ручьи и реки, мои берёзы и сосны, мои ромашки и медуницы. Всё это я очень люблю. А мой край, он отвечает мне взаимностью, дарит свою прохладу, тишину и красоту, открывает свои тайны, нашептывает свои легенды.

… Жила-была своенравная красавица – Екатерина Лойберг-Калинина. В начале 1930-х годов она сбежала в Горный Алтай от мужа, бывшего всесоюзным старостой, и восьмерых детей, чтобы быть вместе с одним молодым московским инженером, которого партия и правительство советской республики отправила строить в Чемале образцово-показательный совхоз… Ну практически как ханская дочка Катунг – вслед за светлоглазым пастухом Бием!

Но потом случилось несчастье – возлюбленный Калининой, не то Ковенов, не то Коленов, купаясь в реке, ударился головой о камень и утонул, а обезумевшая от горя женщина решила поставить на месте его смерти невиданный памятник, какой тоже горюющей, тоже влюблённой Артемисии, вдове Мавсола, и привидеться не мог… Представляете, надгробная электростанция! Аж электричество по коже!

А воплощать сумасшедший замысел тоскующей советской Артемисии пришлось нескольким сотням зэков из Сибирского управления лагерей особого назначения – их работу товарищ Лойберг-Калинина контролировала лично. Поставку строительных материалов и техники, турбин и генераторов она тоже сама обеспечивала.

Только вот ведь незадача – инженера угораздило утонуть в том месте, которое считалось у алтайцев священным! Народ, разумеется, возроптал. А один старый шаман из поселка Куюс до того разнервничался, что пробрался на стройку и кинул в котлован какой-то предмет – то ли заячью лапку, то ли ещё какой-то магический амулет, который должен был задобрить хозяина вод Чемала и госпожу Катуни.

Однако объект был режимным, так что часовой выстрелил в старика. А тот, падая, выкрикнул какое-то проклятие… Можно сказать, оно пало на голову успокоившейся Артемисии, которая в 1935 году вернулась обратно к супругу. А в 1938-м ей позвонили из ателье, пригласив на примерку нового платья, где и арестовали, обвинив в антисоветской вредительской деятельности и связях с троцкистами и правыми.

Жену всесоюзного старосты отправили в Лефортовскую тюрьму, где били до полусмерти и оставляли замерзать в подвале. А после того, как она созналась, её этапировали в Алжир – Акмолинский лагерь жëн изменников родины, ставший одним из трёх островов «Архипелага ГУЛАГ».

Правда, этого расстрелянному шаману оказалось мало – ещё когда Лойберг-Калинина выбивала лес и турбины для мавзолея своего утонувшего любовника, на гэсовской стройке начало твориться чёрте что! Осенью 1932-го группа зэков подняла восстание – в ходе беспорядков погибло примерно 500 человек, и их трупы замуровали в бетоне плотины.

А вскоре рядом с ГЭС, на том берегу, где сейчас полно турбаз, если перейти по качающемуся над речкой мостику, из-под земли забили два источника – один с живой, другой с мёртвой водой. Туда туристы бегают с пустыми пластмассовыми флягами – сама видела и водички тоже попробовала. Обыкновенная, родниковая, такая ледяная, что зубы ломит.

Вообще в этом месте как-то сразу не по себе – тревожно. То ли от вида тоскливо-заброшенного облупленного гэсовского зданьица, которое так и веет ненужностью, холодом и пустотой одиночества. То ли от гулкого, пугающего грохота падающей вниз сердитой Чемалки, которой ни за что ни про что, не спросясь, перегородили звонкий путь. То ли от древних мифов, легенд советских времён, откровенно незатейливых страшилок для бесхитростных, как дети, туристов – и все они о жизни, смерти, любви, как оно и положено!

Чемалка там кажется почти чёрной, хоть и прозрачной до последнего донного камешка, клубящейся, вихрящейся, злой, точно чернила, попавшие в нежно-голубеющую Катунь и в конце концов растворяющиеся в ней без остатка.

А если забраться выше и дальше технических сооружений, то там можно обнаружить нечто, напоминающее останки мифического моста, который так и не построили, потому что госпожа реки Катунг, обернувшись красивой девушкой, соблазнила пылкого юношу-строителя, заманила, утопила, бросила, превратила в торчащий из воды камень.

Настоящая любовь, она такая – до смерти! И после смерти – тоже!

Инга Видалова