Пьеса пронзительно талантливого, тогда ещё 23-летнего, Василия Сигарева, поставленная режиссёром Ринатом Фазлеевым в нашем драматическом театре, стала самым потрясающим переживанием, которое лично я испытала за последнее время. И кажется, что новая драматургия, говорящая беспощадно точным языком, препарирует человеческие души так же глубоко и нежно, как «старая».

И веришь, просто по-станиславски веришь, что никакой Голливуд, даже оскароносный, с миллиардными бюджетами и немыслимыми компьютерными технологиями, никогда не сможет убить театр со всеми его условностями, иллюзиями и игрой, потому что этот древнейший, незамысловатый, почти мистический инструмент по-прежнему помогает людям размышлять о себе.

Это сначала меня немного раздражало, что я не могу расслышать какие-то невнятно произнесенные реплики, но – особенно!– дамочка с первого ряда, которая громко шепталась с кем-то по мобильнику. А мой пытливый журналистский глаз привычно подмечал незатейливые детали сценической декорации… Но произошло обыкновенное чудо – талант автора и проникновенность игры, нет, жизни на этой маленькой сцене, вмещающей весь мир, все чувства, боль и любовь, соединились в одно целое, как тянущиеся друг к другу мужчина и женщина – и не осталось ничего, ни звука, ни картинки. Только ужас и отчаянная, горькая, нежная надежда матери, чья плоть от плоти и кровь от крови погибает у неё на глазах.

Так сыграть, нет, так почувствовать! Браво, господа, актёры. Браво, Ирина Шантарь – великолепная, сильная, точная, глубокая. От такого ошеломляющего попадания по позвоночнику бежит электричество. Каждая интонация и все эти воспоминания о своём маленьком мальчике, бесконечная нежность, безысходная тревога, безумие, боль, самообман – безошибочны до жути. В сущности, весь спектакль – это переворачивающий душу материнский монолог, зеркало её любви и отчаяния, а игра остальных персонажей, тоже искренних, тоже узнаваемых, – его оправа.

Я ведь столько раз видела этих матерей и этих мальчиков – когда с наивной самонадеянностью юности полагала, что смогу им помочь. Этакий 19-летний Чип-Дейл, утешающий и спасающий очумевшее человечество. Несколько лет моей жизни прошли тогда в страшном мире «ляпок», «ханки», «прихода», «больнички»… Вплоть до алюминиевых ложек в стучащих дрожью пальцах, а потом безумно выросших зрачков! Вплоть до жутких фиолетовых лиц, которые постепенно становятся жёлтыми, когда пацана вытаскивают из наркоманской комы, а он ещё не отошел от кайфа и начинает «гнать»! Вплоть до откровений измученной матери, которая признаётся, что хочет зарубить своего уснувшего сына-наркомана топором!

Но когда ты уже в какой-то там бесчисленный раз устраиваешь одного и того же парня на детоксикацию… Когда сидишь в засаде у «магазина», о котором прекрасно знают все в округе и хамоватые милицейские «полканы» тоже, а туда по-прежнему не зарастает народная тропа… Когда на лестничной площадке, где живет твоя мама, товарищ твоих собственных детских игр спокойно продает наркоту и ещё пытается подсадить на эту гниль твоего младшего брата… Когда эти мальчики, в том числе и друзья-приятели того самого младшего брата, умирают каждый день… Когда чиновники разных ведомств на голубом глазу сочиняют отписки, хотя доподлинно известно, что их дети тоже колятся… В общем, тогда ты понимаешь, что всё, что ты делаешь, это всего лишь пустые слова, никчёмное марание бумаги, и закрываешь эту тему для себя – навсегда! Потому что это хуже бубонной чумы – та могла и пощадить, а наркотики, ещё до того как убить тело, полностью выжигают душу.

Но всё это дела давно минувших дней… А вот – познакомьтесь – совсем свежая новостная лента! В Мысках задержали 38-летнего гражданина Узбекистана, у которого изъяли так называемые курительные «миксы», примерно 50 доз, купленные им в Новокузнецке… И ещё! Четверо пациентов туберкулёзного диспансера в Мариинске, уже судимые за хранение, сбыт наркотиков и организацию наркопритона, устроили настоящую лабораторию по производству гашиша из дикорастущей конопли. Наркотик они химичили исключительно для личного употребления и от медицинского персонала своих манипуляций особо не скрывали – и производили, и курили гашиш прямо в палате… Страшно.

Тринадцать лет назад Василий Сигарев написал очень точную, безжалостную, страшную пьесу. А актёры новокузнецкого театра драм разыграли немножко другую – с финалом, который уже никому и ни на что не оставляет надежды. Зрителей никто не щадит. Все иллюзии уничтожены – даже последняя, самая отчаянная, материнская. Любовь падает на асфальт сгустками кровавого поноса. Сломанная жизнь обрывается как ненужная нитка. А «маленький мальчик», у которого тоже когда-то была своя боль и своя нежность, не может удержаться от хохота при виде родных мёртвых тел… Да просто потому, что он только что «вмазался»!

Нет, я не верю в идиотически-идиллические «бла-бла-бла» о том, что, мол, если старшеклассники посмотрят «Семью вурдалака», то они уж точно скажут наркотикам: «Нет!» Я вообще считаю, что не надо разговаривать с наркотиками… Но что же делать с невыносимой лёгкостью бытия, которую эти дети только начинают радостно узнавать, ещё не понимая всю горечь её послевкусия?! И всё же. Всё же… Пусть посмотрят… как легко ломается жизнь – точно опустевшая грудная клетка умершей без любви души.

Инна Ким
NK-TV.COM