Похоже, что в российском образовании все-таки будут изменения. На фоне слухов из телеграм-каналов о предстоящей отставке министра образования Ольги Васильевой (которая до сих пор не оправдывала надежд патриотов, не сумев добиться смены и даже коррекции фурсенковско-ливанского курса на дебилизацию русских детей, несмотря на громкие обещания ), Ольга Юрьевна заявила о разработке поистине революционного ФГОСа, призванного вернуть нас к лучшим традициям русской (советской) школы.
Людеардеры в лице главы Высшей школы экономии Ярослава Кузьминова и идеолога «реформы» образования Александра Асмолова по-прежнему уверены в своем всевластии и безграничных полномочиях. Почувствовав запах жареного, либерал-глобалисты заручились поддержкой «продвинутых» преподавателей (в том числе из своих вотчин — ВШЭ, РАО, ФИРО, психфака МГУ) и бросили Васильевой вызов. РИА Катюша представляет обзорный репортаж с учебных полей сражений.
19 марта в Минобрнауки должно было пройти заседание Совета по образовательным стандартам. Главным пунктом в повестке стояло принятие нового ФГОС (федеральный государственный образовательный стандарт) по русскому языку и литературе. Он полностью соответствует предыдущим заявлениям Васильевой по необходимости создания в стране единого образовательного пространства, унификации учебников, привязки изучаемых произведений к классам обучения, единых критериев для оценки результатов освоения учебного предмета. В проекте ФГОС часто звучат слова «русская культура», «русская литература», «русский язык», характеризуемые как абсолютные ценности.
Ключевыми задачами изучения русского языка и литературы в школе названы:
— включение в культурно-языковое поле русской и общечеловеческой культуры, воспитание ценностного отношения как носителю культуры, как государственному языку РФ, языку межнационального общения народов России,
— осознание тесной связи между языковым, литературным, интеллектуальным, духовно-нравственным развитием личности и ее социальным ростом,
— приобщение к российскому литературному наследию и через него — к сокровищам отечественной и мировой культуры; формирование причастности к национальным свершениям, традициям и осознание исторической преемственности поколений,
— развитие способности глубокого понимания содержания литературных произведений; овладение процедурами смыслового и эстетического анализа текста; формирование умений воспринимать, анализировать, критически оценивать прочитанное, осознавать художественную картину жизни, отраженную в литературном произведении, на уровне не только эмоционального восприятия, но и интеллектуального осмысления,
— формирование потребности в систематическом чтении как способе познания мира и себя в этом мире, источнике эмоциональных и эстетических впечатлений, а также средстве гармонизации отношений человека и общества,
— понимание литературы как одной из основных культурных ценностей народа; осмысление собственной национально-культурной идентичности как гражданина и патриота своей страны.
Среди требований к предметному изучению литературы — знание содержания 235 произведений из «золотой литературной классики». Как отметила сама Васильева, «это корпус произведений, изучение которых в школе воспринимается всем обществом как культурная норма». При этом из программы исключены развращающие сочинения псевдоклассиков 21 века типа Виктора Пелевина или любительницы извращений Людмилы Улицкой. Нет там и писателей-экспериментаторов для тех, кто помладше (к слову, именно их «творчество» не так давно раскритиковала детский омбудсмен Анна Кузнецова).
Однако в последний момент принятие ФГОС было перенесено с 19 на 21 марта. Как рассказали сами члены Совета, они решили «лучше подготовиться к обсуждению». В итоге в минувшую среду Минобрнауки большинством голосов без изменений принял ФГОС начального общего образования, а проект ФГОС основного общего образования было решено отправить на доработку с последующим повторным рассмотрением.
Главной помехой для Васильевой ожидаемо оказались разрушители русской школы. С негодующим письмом в адрес министра образования России обратился ректор ВШЭ Кузьминов. Он выразил недовольство тем, что проект обновленных ФГОС содержит единые высокие требования ко всем обучающимся, а не делит их на «углубленно изучающих» школьные предметы и всех прочих — то есть не соответствует его кастовым представлениям о «служебных людях» и «элите» в системе образования. А еще сторонника замены живых лекций удаленными курсами возмутило, что от ученика требуют достичь конкретных «предметных результатов», исключая в качестве критерия оценки абстрактное понятие «планируемые результаты».
С ним согласен еще один могильщик отечественного образования со стажем — директор Федерального института развития образования Александр Асмолов, назвавший новые ФГОСы «стандартами Юрского периода». «Если их примут, ученики будут завалены опытом прошлого и набором готовых рецептов», — витиевато высказался главный внедритель т.н. «вариативности» в школе, о принципах которой мы подробно расскажем чуть ниже.
Одновременно с этой критикой 19 марта на сайте некоей «Гильдии словесников» публикуется текст с громким названием «Открытое письмо учителей литературы, методистов, вузовских преподавателей», который подписали более 800 человек. Очень похоже, что к этому наспех состряпанному документу от адептов «рынка образовательных услуг» приложили руку те же господа Кузьминов и Асмолов. Они не на шутку перепугались, раз реагируют таким образом:
«Подготовленные Минобрнауки документы перечеркивают логику развития всей системы школьного образования за последние десятилетия, лишая школу вариативности (снова это ключевое слово — вариативность! — прим. ред.) в построении программ, попирая основы закона об образовании и те академические свободы, которые определены школам», — говорят авторы послания Васильевой, чувствующие, что их почти 30-летняя гегемония может бесславно завершиться. Как будто они не знают, что подавляющее большинство россиян от радости захлопают в ладоши и наконец вздохнут спокойно, если асмоловско-фурсенковская «логика развития школьного образования» будет перечеркнута!
Все аргументы подписантов, среди которых хватает сотрудников той же ВШЭ, высосаны из пальца и потому легко бьются. Вот, например, они пишут: «Прочитать и обсудить на уроках все включенные в программу (часть нового стандарта) тексты вдумчиво и качественно невозможно. Программа перегружена произведениями (двести тридцать пять произведений за пять лет обучения), зачастую объемными и имеющими сложную художественную природу». Подумать только! 235 произведений, две трети которых — стихотворения. Примерно 5 произведений в месяц, причем далеко не все знаковые работы великих классиков Пушкина, Достоевского, Л.Н. Толстого, Чехова вошли в этот список. А ведь есть еще летние каникулы и прекрасно зарекомендовавший себя способ чтения во время отдыха.
«Произведения жестко прикреплены к классам, в которых они изучаются. Однако ученики и классы всегда разные, внутренний возраст ребенка зачастую не совпадает с номером класса. У учителя должна быть возможность переставлять произведения между классами, как предполагают существующий стандарт и примерная программа к нему. Сейчас в России есть несколько линеек учебников литературы, по которым учатся дети. В них одни и те же произведения из обязательного списка могут изучаться в разных классах, в новом же проекте этому разнообразию подходов положен конец, существующие линейки учебников аннулируются.
Отметим и юридическую несообразность проекта. Он предполагает безальтернативность учебника и единообразие рабочих программ по всей стране, тогда как в Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации» (п. 7 статьи 12 ФЗ №273) сказано, что рабочие программы по предметам составляются на основе примерных образовательных программ», — жалуются авторы письма.
Довольно странно звучит протест против единой линейки учебников в пользу полусотни десятков пособий по литературе всех мастей, как и апелляция к «внутреннему возрасту ребенка». На самом деле либералы очень опасаются, что из фрагментарного процесса, в котором нет четких критериев оценки и, следовательно, никто ни за что не отвечает, в России будет воссоздано единое образовательное пространство. О важности стандартизации учебников Васильева говорит с самого начала своей работы — и здесь она опять же жестко пикируется с Кузьминовым, который считает, что через пять лет традиционный учебник просто перестанет существовать. Национальное образование является для этого господина пережитком прошлого, ведь в рамках выполнения заказа транснацкорпораций достаточно адаптировать новое поколение рабов к «бурно развивающемуся миру». Для этого хватит компьютера с интернетом и какого-нибудь облачного сервиса, в котором хранятся примитивные пособия для безродных космополитов.
«Родная культура определяет происходящее по ее нормам (традициям) общение ребенка со сверстниками, взрослыми, с окружающим его миром, выстраивает отношения с природой, людьми, с самим собой. А системность в этот процесс привносит учебник. Он упорядочивает, обобщает взгляд на вещи, описывает, объясняет и фиксирует. Рисует запоминающиеся навсегда образы природы, народа, Родины. Хотите узнать, как гражданин той или иной страны видит себя и других, – откройте учебники, по которым он учился в школе. Убери из детства наших детей эти единственные и на всю жизнь объединяющие их книги, и мы получим поколение, «выпавшее из контекста». Оно будет образованно, но не будет при этом носителем общих смыслов, общих представлений о героях и антигероях своего народа, своей страны. Они не смогут чувствовать себе гражданами, ибо гражданская совесть и гражданская ответственность — это чувства, прежде всего», — таковы прошлогодние тезисы министра в поддержку унификации учебников.
В предложенных реформах по ФГОСам Васильева также опирается на утвержденную Президентом в конце 2015 г. Стратегию национальной безопасности России. Посыл совершенно верный, тогда как Кузьминов сотоварищи как раз работают над тем, чтобы наши дети навсегда «выпали из контекста» родной культуры. Для этих законченных рыночников Родина там, где можно хорошо продать «человеческий капитал». Они сознательно пренебрегают интересами страны, следовательно — создают явную угрозу нацбезопасности.
«Программа исключает литературу, популярную среди детей: современную литературу, литературу, написанную для подростков. Таким образом, предложенный в проекте документа список произведений является серьезным шагом назад в построении программы по литературе, не учитывает интересов ученика и учителя, отстал от современной науки о литературе; он не берет в расчет изменившихся практик чтения, не отвечает вызовам времени», — заявляют протестующие вместе с ВШЭ педагоги.
Действительно, в «золотом стандарте» Васильевой нет постмодернистских поделок Пелевина или Сорокина, нет «Гарри Поттера» и Григория Остера с прочей растлевающей детские души литературой, художественная, педагогическая и моральная ценность которой весьма сомнительна. Но мы не будем переживать от такого «несоответствия вызовам времени», т.е. от того, что пока еще не скатились в полнейшее болото и продолжаем питаться русской классикой, а не либеральной печатной помойкой, о чем мечтают подписанты.
Наконец, ключевое требование противников ФГОС — «отказаться от жесткого распределения произведений по годам обучения и невариативного, неструктурированного списка обязательной литературы». Отсутствие вариативности — вот что сильнее всего злит неореформаторов и подписавшихся за них педагогов. Почему же они как с цепи сорвались, почувствовав угрозу потери своей власти?
Сделаем небольшой экскурс в концепцию вариативности и ее лоббистов в России.
До настоящего времени, согласно законодательству, все ФГОС были отданы на откуп учебным заведениям. Минобрнауки самоустранилось от процесса, разрабатывая только общие принципы формирования стандартов. Получается, что директор образовательного центра в одном из районов крупного города утверждает один ФГОС, под который делается почасовое расписание, набирается трудовой коллектив, а в соседнем районе он уже совсем другой — со своей расчасовкой и кадровым составом. У истоков «вариативности» в России стоит еще один сегодняшний противник Васильевой — Александр Асмолов. На протяжении 90-х годов прошлого века он выполнял роль теневого министра образования, оставаясь первым замом при регулярно меняющихся главах ведомства.
Своим духовным гуру Асмолов всегда называл психолога Л. Выготского, стоявшего в 1920-е годы у истоков так называемой советской педологии. В основу этой «науки» были положены социал-дарвинистские, расистские принципы, разработанные Чарльзом Дарвиным и американским психологом Грэнвилл Стенли Холлом. Выготский выступал продолжателем их идей.
Если вкратце, суть в следующем: сторонники педологии в вопросах воспитания и обучения детей отдают приоритет генетике и антропологии. С их точки зрения, способность к обучаемости у ребенка обусловлена генетически. Дети, происходящие из определенной социальной среды, якобы неспособны воспринимать учебные предметы в полном объеме — таких надо отправлять в спецклассы. Так же, как нацисты в Германии по черепу определяли расовые признаки, «ученые» от педологии по размеру черепной коробки делали вывод об умственных способностях детей.
В педологическую практику широко внедрялись психологические тесты. И вслед за этим шла сортировка по классам — для «продвинутых» и «умственно отсталых», причем происходило это на общегосударственном уровне.
В 1927 г. в СССР был проведен первый педологический съезд, в котором принимали участие А. Луначарский, Н. Крупская, Н. Бухарин — т.е. лица, определявшие культурно-образовательные стандарты Советской России. На том съезде Бухарин предупреждал, что увлечение антропологией и расовыми подходами может стать основанием для обвинения большевиков в нацизме и фашизме.
При Сталине в 1936 году педология была запрещена, советская школа вернулась к педагогическим теориям, прекратилось проведение тестов и педологическая практика преподавания циклами, а не предметами — тогда не изучали как таковые математику, историю, литературу, а грубо говоря, «валили все в одну кучу» (как пытаются делать сейчас, навязывая «модульное» образование). А через 60 лет, в 1997 г., история делает круг: в России выходит первый номер журнала «Педология» с предисловием Асмолова, который не без пафоса писал, что это событие знаменует «реабилитацию оболганной сталинским тоталитарным режимом выдающейся науки о воспитании и обучении детей». Среди авторов номера, кстати, можно найти упомянутого выше Остера и рупора глобалистов Владимира Познера.
В Советском Союзе существовало несколько научно-исследовательских институтов, которые занимались проблемами образования разных уровней: Научно-исследовательский институт высшего образования, Институт общего образования, Институт развития профессионального образования, Институт проблем развития среднего профессионального образования, Институт национальных проблем образования. В 2005 году все эти пять институтов «оптимизировали» в единый Федеральный институт развития образования (ФИРО), директором которого был назначен г-н Асмолов.
Большинство методологических разработок, внедряемых сегодня через Минобрнауки, основываются на экспертных заключениях ФИРО. Сам Асмолов гордо заявляет, что он первым из деятелей образования в 1991 г. ввел понятие «вариативность» и на протяжении двадцати лет боролся «не на жизнь, а на смерть» с противниками этой теории. В 2011 г. многолетняя борьба завершилась победой реформатора — он констатировал, что «идеи вариативности овладели массами».
Как видим, «вариативность» Асмолова — это как раз и есть те самые идеи педологии, с первых классов разделяющие учеников на элиту, середнячков и неприкасаемых. Практическое применение они получили в Забайкальском крае, где одно время действовала программа «Модернизации детского движения», спонсируемая фондом Ротшильда-Ходорковского. Дети в ней прямо называются «участниками рынка воспитательных и развивающих услуг» и разделяются на три касты: «избранных» (те, которые войдут в «креативный класс»), «пролетариат и крестьянство» и «обслуживающий класс». 20% «избранных» должны получать среднее образование по высшим стандартам, и только они в дальнейшем имеют право на поступление в вузы. Сюда же можно отнести и образовательные эксперименты над детьми, которые, с благословения федеральных и местных чиновников, проводятся в Архангельской области в поселке Урдома.
Сегодня в Москве (и тихой сапой — по всей стране) под видом всяких инновационных, цифровых реформ школьного образования внедряется аналогичная кастовая система. В Высшей школе экономики действует Институт развития образования, который возглавляет Ирина Абанкина, а курирует его инициативы Лев Любимов — заместитель бессменного научного руководителя ВШЭ, ультралиберала Евгения Ясина. Руководитель департамента образования Москвы Исаак Калина (тоже хорошо знакомый «Катюше» персонаж, играющий не последнюю роль в уничтожении русской школы ) по договоренности передал Институту 37 образовательных центров, в состав которых входят 224 школы и детских сада. Все они участвуют в программе «Университетско-школьного кластера», в рамках которой вводится система тестирования и распределения по вышеуказанным кастовым «классам» — причем касается это не только детей, но и преподавателей. Это есть не что иное, как откровенная сегрегация, запрещенная в Конституции РФ и в основных международных актах о правах человека.
Теперь понятно, почему все либеральное образовательное болото так возбудилось на новый ФГОС от Васильевой. Он бьет в самое сердце их принципов вариативности и «личных карьерных траекторий», вводя совершенно четкие критерии и требования к получению знаний для каждого школьника. Потому Кузьминов и Асмолов в спешном порядке мобилизовали более 800 преподавателей, цель которых — любыми средствами остановить задумку министра под предлогом «нарушения прав детей», давления на «свободное творчество учителя» и т.д. Вот только подписанты напрочь забыли о том, что в будущем их кукловоды откажутся и от самой профессии учителя. В их «дивном новом мире» школьники должны сидеть дома перед компьютерами и самообучаться по «модульному» принципу, а тьюторы-наставники (т.е. профессиональные менеджеры, а не педагоги) будут лишь направлять и координировать их действия. В современном западном образовании учителей уже вовсю натаскивают на внушение обучающемуся, что последний должен как можно раньше перейти на «автономное обеспечение» на основании свободного выбора источников знаний в интернете. О воспитательной функции учителя в «электронной школе будущего» вообще говорить не приходится. Остается пожелать Ольге Васильевой стойкости, решимости и бодрости духа — она явно находится на правильном пути. «Катюша» продолжит следить за принципиальным противостоянием в системе российского образования.
