«Пенсионная реформа толкнула Россию к Смуте, а «Единую Россию» — к краху»

Михаил Делягин — об особенностях текущего момента.

«В одном из эфиров на радио (так получилось, что дело было в Страстную пятницу) я провел опрос: «Кто будет лучшим руководителем — избранный протестным голосованием заведомый непрофессионал или представитель «партии власти»?» Исключение из формулировки словосочетания «Единая Россия», действующего на российское общество как красная тряпка на быка, не помогло.

Безусловно, опрос не репрезентативен, но он выявил глубину дискредитации «партии власти», ставшей «последним прикрытием» для власти настоящей. В конце концов, не только рядовые члены и руководство «Единой России» не имели отношения к подготовке людоедской пенсионной реформы, но и ее формальный председатель — категорически не любимый столь многими премьер Медведев. Пока можно было, он выступал, насколько я могу знать, против продвинутой Кудриным идеи украсть у россиян, денег у которых в общей массе уже почти не осталось, пять лет их жизни. (Да, несмотря на его функцию в системе правящей олигархии, у Медведева много хороших качеств — и не только человеческих, но и управленческих).

Лучшей иллюстрацией отношения российского общества к «Единой России» стало намеченное выдвижение ее членов на выборы в Мосгордуму (и, вероятно, не только в нее, — часть губернаторов уже успешно числятся «беспартийными») в качестве «самовыдвиженцев»!

Да, сегодня выражение малейшей симпатии к партии стало попросту непристойным. Но вот в чем закавыка. Многие из поддержавших в опросах непрофессионалов, избранных на волне протеста, в реальности, подумав, проголосуют за представителей элиты, — но не признаются в этом. Более того: такое голосование может лишь усугубить ситуацию, так как даже поддержавшие от горбачевской безысходности нелюбимую ими власть в массе своей не поверят в то, что подобным образом могут проголосовать и другие.

Принципиально важно, что «Единая Россия» распространила свою ауру враждебной народу, агрессивно-обиженной импотенции на все политическое пространство.

Ее оппоненты, будь то парламентские партии или голосистые, выкарливаемые прозападными медиа пока внесистемные либералы воспринимаются в массе своей в той же самой сформированной «партией власти» парадигме: «такие же, только еще хуже«.

Это создает огромную свободу исторического творчества для всех новых участников политического процесса, способных стать «эхом русского народа», — однако олигархи мгновенно развращают, а система безопасности эффективно профилактирует все, что хотя бы теоретически может вырасти в таких участников.

Почти все социальные группы России — вплоть до региональных элит — сегодня лишены реального политического представительства, но не имеют воображения (а значит, и сил) для того, чтобы вернуть его себе, оздоровив тем самым политическую систему.

В целом Кудрин как инициатор пенсионной политической катастрофы и стоящий за ним либеральный клан выполнили свою задачу: делегетимация власти состоялась. И даже к президенту Путину, «крымская» поддержка которого сменилась в прошлом году «пенсионным» отторжением, люди в массе своей на глазах перестают испытывать какие бы то ни было эмоции вообще: мол, у него своя жизнь, у нас своя.

Подобно тому, как пять лет назад неприятием воссоединения с Крымом из России «выписалась» либеральная тусовка, пенсионной реформой, повышением налогов и мусорной агрессией из России выписалась и вся власть как таковая. В глазах общества она больше не имеет к нему никакого легитимного отношения и напоминает оккупантов-инопланетян, чирикающих на своем непонятном языке и пролетающих сквозь реальность, как на космических кораблях, на больших черных машинах, оставляя за собой вонь от «оптимизированных» катализаторов и падение уровня жизни.

Россия уверенно идет в Смуту, и все, на что хватает власти, — это на нейтрализацию сил, способных остановить эту оздоровительную трусцу одинокого лемминга к пропасти».