Уходящий год не только добавил в русский язык новые слова, но и вернул в обиход давно забытые старые. В 2022-м люди обсуждали спецоперацию и денацификацию, ругали западные санкции, долго ждали посылок из-за логистики и пугались фейков. Большинство слов и выражений, которые появились как ответ языка на актуальные события, не задержатся с нами надолго, считают эксперты. На то, чтобы в лексикон вошли неологизмы, требуется время. Порой этот процесс занимает столетия.
Тревоги общества
Лингвисты и филологи назвали «Известиям» главные слова 2022 года. По очевидным причинам все они так или иначе связаны со сложившейся в мире политической ситуацией. В первую очередь минувшие месяцы запомнятся началом спецоперации, или СВО. Эти слова чаще других мы видели в новостях, это событие больше всего обсуждали.
Выражение «специальная военная операция» очень важное, ключевое, отметил ректор РГГУ Александр Безбородов.
Мы и студентам объясняем, что происходит на Украине, как сражаются наши войска — до недавнего времени мы говорили про народное ополчение Донецка и Луганска, сейчас они вошли в наши войсковые подразделения. Работа очень большая. Мы не можем не назвать эти три слова — «специальная военная операция», потому что в вузах уделяется очень большое внимание и работе с новыми территориями в составе России, — отметил он.
Историк и культуролог, профессор Института журналистики и литературного творчества Константин Ковалёв-Случевский полагает, что «спецоперация», вероятно, станет словом года и по частоте употреблений в СМИ и мессенджерах. Наряду с «мобилизацией».
«Новые территории» — еще одно словосочетание, которое появилось в 2022 году и которое нельзя обойти стороной, добавил Александр Безбородов.
— Мы понимаем, насколько важна эта работа на новых территориях и какая это ответственность. Наш вуз уже готовит людей, которые по решению органов управления высшим образованием отправятся туда на работу. Сейчас мы сотрудничаем с институтами онлайн, но будут и офлайн-вызовы, — подчеркнул он.
Есть еще понятия, которые необходимо упомянуть в уходящем году, добавил Александр Безбородов.
— Нужно знать, с кем мы боремся: мы боремся с неонацистами. Наша страна проводит денацификацию и демиталитаризацию киевского режима. Выражение «киевский режим» тоже активно используется, — добавил эксперт.
Раньше слово «денацификация» употребляли применительно к постгитлеровской Германии. Им описывали комплекс мероприятий, направленный на освобождение всех общественных сфер от влияния нацистской идеологии.
Если же говорить о студенческой повестке, то одними из главных словосочетаний года, по словам ректора РГГУ, должны стать «цифровая трансформация» и «антитеррористическая защищенность». Первое выражение относится к переходу институтом на работу с суперсервисом «поступление в вуз онлайн». Второе касается вопросов безопасности.
— В вузах придают первостепенное значение борьбе с террористическими угрозами. Мы эту систему должны досконально совершенствовать, дорабатывать и поддерживать в блестящем состоянии, чтобы нападения на вузы и на школы перестали быть возможными, — добавил эксперт.
Кроме того, хотя ковид уже отступает, антиковидные меры сохраняются — это выражение тоже не следует исключать из значимых в 2022 году, считает Александр Безбородов.
Действительно, в начале года, когда в стране ежедневно заболевали коронавирусом сотни тысяч человек, мы активно обсуждали продолжающуюся пандемию и только начавшуюся оспу обезьян. За это время эпидемия COVID-19 пополнилась новыми фантастическими штаммами. И хотя воображение будоражили «Кентавры» и «Церберы», окончательно закрепился всё же «Омикрон».
Неологизмы и «возвращенцы»
«Известия» составили свой словарь главных слов 2022 года в разных сферах. Помимо уже упомянутых туда вошло, например, слово «повестка». В этом году оно употреблялось в привычном для журналистов значении «повестка дня» гораздо реже, чем в значении «уведомление о необходимости явиться в военкомат».
Также уходящий год запомнился нашей редакции словосочетаниями «параллельный импорт» и «импортозамещение». Благодаря тому и другому многие фейки о дефицитах товаров в России так и остались фейками. Хотя у нас появились аналоги многих ушедших из страны товаров и услуг, сложности с логистикой оказались очевидны для всех.
Закрытие неба для российских самолетов стало драйвером внутреннего туризма. А санкции привели к тому, что перевозчики спешно перерегистрировали свои самолеты в Госреестр России, выводя их из реестра Бермудских островов. Так появился неологизм «дебермудизация». После нее российские авиакомпании смогли спокойно выполнять рейсы в дружественные страны на своих самолетах.
Обсуждали люди и «прилеты». Последние (раньше их называли обстрелами) чаще всего фиксировали в Белгородской области и других приграничных регионах страны. Дроны и другие беспилотные летательные аппараты стали называть птичками. А артиллерию в разговорах сократили до арты.
Этот год ознаменуется и таким понятием, как попытки «отмены культуры». Коллективный Запад использовал культурную сферу, чтобы выразить недовольство спецоперацией на Украине. В итоге в Европе и США отменяли концерты российских артистов, снимали постановки спектаклей по книгам российских классиков и даже увольняли деятелей культуры, имеющих русские корни.
Многие из новых слов не останутся в языке надолго, считают лингвисты. Как ранее отмечал в беседе с «Известиями» проректор по науке Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина Михаил Осадчий, нужно разделять сиюминутные и серьезные изменения в языковой системе — в области грамматики, фонетики, словообразования. Последнее происходит очень медленно, на это требуются столетия.
При этом само появление неологизмов — явление положительное, оно способствует развитию языка, заключил эксперт.
Источник: iz. ru
Фото: Евгений Одиноков
