Рост объема добычи полезных ископаемых в Сибири нивелируется падением мировых цен.
На этой неделе в России отмечают День геолога — профессиональный праздник, который исторически связан с заслугами советских геологов по созданию минерально-сырьевой базы страны, в том числе с открытием новых горнопромышленных районов Сибири. Что и в каких объемах сегодня добывают сибиряки, выясняли корреспонденты «РГ».
Цены уронили добычу
В Алтайском крае, несмотря на репутацию аграрного региона, именно добыча полезных ископаемых в прошлом году стала самой динамично развивающейся отраслью — ее рост составил 41 процент. Однако в 2014-м ситуация на мировых рынках — падение цен на золото, серебро и другие металлы — резко понизила рентабельность добычи. И, как следствие, объемы начали снижаться.
— Цены на серебро упали на тридцать процентов, на золото — примерно на 25, — комментирует ситуацию начальник управления по недропользованию по Алтайскому краю Анатолий Зайцев. — Алтайские предприятия отреагировали на снижение рентабельности по-разному: «Золото Курьи» продолжает добычу, но пока не отправляет необработанное золото на аффинажный завод и не продает готовый драгоценный металл. Артель старателей «Поиск», напротив, в этом году прекратила поднимать руду из карьера и пока перерабатывает то, что было поднято ранее. «Сибирь-полиметаллы» не торопится развивать новые проекты в этой сфере.
Всего в прошлом году на Алтае добыли почти 2,2 тонны золота. Стоит отметить, что содержание золота в алтайской руде достаточно низкое — 1,2-1,5 грамма на тонну. А его активная добыча в регионе начала развиваться не так давно — в начале 2000-х, когда появился эффективный метод кучного выщелачивания и установились высокие цены. Однако с падением цен поднимать тонны грунта, чтобы добыть несколько граммов драгоценного металла, стало нерентабельно. «Если в ближайшее время золото не подорожает, видимо, придется приостановить его добычу», — говорят специалисты горнорудных предприятий.
Ситуация на рынке отразилась и на основном направлении алтайской горнодобывающей промышленности — на производстве полиметаллов. Сегодня из шестнадцати разведанных полиметаллических месторождений добыча ведется только на трех — на Рубцовском, Зареченском и Степном, давших в 2013 году более 792 тысяч тонн руды, содержащей цинк, свинец и медь (104 процента к уровню 2012-го). В прошлом году начата добыча и на самом крупном в Алтайском крае месторождении — Корбалихинском, где сейчас завершается строительство рудника. Однако из-за падения цен на металлы инвестор приостановил реализацию этого проекта.
— Несмотря на неблагоприятную рыночную конъюнктуру, предприятия отрасли строят планы на будущее и стараются сделать задел на перспективу, — отмечает Анатолий Зайцев. — Так, в прошлом году мы выдали двум золотодобывающим организациям лицензии на разведку и добычу драгоценных металлов на площадях, расположенных в непосредственной близости от разрабатываемых ими Мурзинского и Новофирсовского месторождений.
Нужна качественная разведка
Кемеровская область богата полезными ископаемыми — в регионе есть железные, медные, марганцевые и полиметаллические руды, доломиты и кварциты, фосфориты и алюминиевое сырье, золото и многое другое. Однако главным богатством Кузбасса был и остается каменный уголь.
С каждым годом горняки Кузбасса наращивают добычу: в 2013-м они уже во второй раз подряд перешагнули 200-миллионный рубеж. К 2015 году угольщики Кемеровской области намерены увеличить добычу угля до 270-300 миллионов тонн в год. Такими темпами разведанные запасы черного золота истощатся уже через несколько десятилетий. Интенсивное снижение ресурсной базы продолжается, а геологоразведочные работы идут не так быстро, как хотелось бы. Кроме того, запасы каменного угля в регионе оцениваются в 760 миллиардов тонн, из которых 248 миллиардов тонн приходится на особо ценные коксующиеся марки. Однако в большинстве своем уголь располагается на глубине около 1 800 метров, поэтому добывать его проблематично и небезопасно.
Геологоразведка — отдельный больной вопрос. По закону, сегодня заниматься ею должен недропользователь: победив на аукционе, он получает лицензию на месторождение с перспективными запасами угля, марка которого неизвестна. У некоторых угольных компаний уже есть свои геологоразведочные партии, однако проблема в том, что сегодняшняя процедура государственной экспертизы запасов нужна недропользователю только потому, что без нее ему не дадут разрешение на добычу.
Кроме того, получение лицензии на освоение недр — это лишь первый шаг, за которым нередко начинаются новые проблемы. Например, государство выделяет участки для добычи полезных ископаемых, но земельный отвод не дает. Другими словами, недропользователь может извлекать то, что находится под землей, но не может распоряжаться тем, что находится на поверхности. Земля над участком недр может быть в частной собственности, находиться в аренде или являться охраняемой природной территорией.
Поэтому, прежде чем начать разработку и строить объекты инфраструктуры, недропользователь должен самостоятельно решить вопрос с оформлением земельного участка, что не всегда возможно. Часто вблизи от месторождений расположены населенные пункты, как, например, в Прокопьевско-Киселевском районе. В этом случае людей необходимо переселить за границы горных работ с предоставлением другого жилья. Однако это требует немалых затрат, вследствие чего проблема решается формальным сведением к минимуму величины санитарно-защитной зоны. В результате страдает население.
Недропользователи зачастую становятся заложниками ситуации, когда, с одной стороны, куплена лицензия и пропорционально запасам полезных ископаемых внесен платеж, а с другой — отработать все запасы невозможно, как по техническим, так и по экологическим причинам.
Заглянуть в бутылку
В Омской области в последние годы ставят на поток добычу кварцевого песка: так, стимулом к началу освоения Кормиловского месторождения послужило развитие в регионе стекольного производства.
На Омском стекольном заводе уже запустили линию бесцветного тарного стекла производительностью до 330 миллионов бутылок в год. Вторая очередь такой же мощности поставит на конвейер выпуск стеклотары коричневого и зеленого цветов любой конфигурации емкостью от 0,25 до 3 литров. На очереди — строительство еще двух аналогичных предприятий.
Другой перспективный проект — переработка сапропеля. Сейчас его годовая добыча — 25 тысяч кубометров, а в перспективе объемы вырастут в сорок раз. Предполагаемые инвестиции в производство составят 300 миллионов рублей.
Но в целом, на фоне соседей, запасы полезных ископаемых в Прииртышье весьма скудны. Регион находится на периферии Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции. Из четырех открытых месторождений нефти только Крапивинское по запасам считается средним. Ресурсный потенциал региона оценивается в 200 миллионов тонн нефти. Запасы газа разведаны частично. На 28 месторождениях добывают торф, на 174 — сапропель, на 99 — строительные, материалы (песок, глину, алеврит).
Всего на территории региона насчитывается девятнадцать основных видов полезных ископаемых. Одно из самых перспективных и крупных в России месторождений — Тарская циркон-ильменитовая россыпь. Его разработка ведется давно, но пока не в промышленных масштабах. В Омской области также находится второе по запасам в Сибири Любинское месторождение бентонитовых глин.
Бурный рост
Гигантом на фоне западносибирских соседей выглядит Красноярский край — и не только по запасам полезных ископаемых, но и по темпам их освоения. Сегодня регион лидирует в стране по добыче золота, угля, платиноидов, меди и свинца. На территории края работают крупнейшие недропользователи России — «Норильский никель», «Полюс», «СУЭК», «Новоангарский обогатительный комбинат», «Ванкорнефть» и многие другие.
По данным начальника краевого управления по недропользованию Александра Еханина, в регионе есть несколько точек роста, где бурно ведется такая деятельность.
— Это Таймыр с его Северным морским путем, Енисей, где есть транспортная инфраструктура и солидные недропользователи вроде «Норникеля». В этом районе интенсивно ведутся работы по выявлению нефтегазоносных перспективных земель. Мы уже в 2014 году начнем лицензирование северо-восточной части Хатангского прогиба, — сообщил Еханин.
Второй большой кластер Красноярского края, имеющий федеральное значение и поддержку, — Нижнее Приангарье, где развивается не только добыча твердых полезных ископаемых (полиметаллов, марганца, золота, сурьмы и каменного угля), но и активно ведутся поисковые работы в связи с подготовкой к добыче нефти в Эвенкии.
— Главная задача сегодня — не просто приступить к добыче, а привлечь лучшие технологии, оборудование, специалистов и программы для того, чтобы соответствовать мировым стандартам. Надо отметить, что практически все наши полезные ископаемые — комплексные. И, естественно, недропользователь должен думать не только о главном, например, о золоте. Надо думать о каких-то сопутствующих природных ископаемых. И за счет извлечения сопутствующих ресурсов поднять рентабельность, — уверен Александр Еханин.
Авторитетно
Дмитрий Еханин, заместитель министра природных ресурсов и экологии Красноярского края:
— Сегодня важное значение приобретают такие полезные ископаемые как ниобий, титан, марганец, без которых невозможна новая экономика. Технологический скачок Китая не мог быть реализован без подготовленной минерально-сырьевой базы, без редкоземельных металлов. Когда Китай занял существенную долю на рынке, то фактически закрыл экспорт своей продукции, и мировые лидеры высокотехничного производства вынуждены были прийти в КНР, которая сегодня — одна из крупнейших промышленных площадок. Красноярскому краю тоже есть, что предложить в этом направлении. Но главной проблемой является отсутствие приемлемой технологии. Например, Ударное и Скальное месторождения импактных алмазов обладают уникальными запасами, способными произвести эффект сланцевой революции, которую мы сейчас наблюдаем на американском континенте. По нашим оценкам, вовлечение данных месторождений в отработку позволило бы создать порядка пятидесяти тысяч новых рабочих мест и могло бы принести до триллиона рублей. Но сегодня новые инвесторы ориентированы на золоторудную промышленность, совершенно упуская из вида сырьевые месторождения для высокотехнологических отраслей.
