Поток украинских беженцев в Россию растет с каждым днем, приграничные с Украиной районы один за одним объявляют режим ЧС, а эксперты пророчат, что уже в ближайшем будущем в России будет не три миллиона беженцев, а все 10. Уже совсем скоро в Новороссии окажется некому воевать с захватчиками, тогда как Россия захлебнется в непомерном количестве беженцев. Что делать с таким наплывом и как избежать социального взрыва, эксперты рассказали Накануне.RU.
«В будущем речь может идти спокойно о 10 млн человек, мы захлебнемся в таком количестве беженцев. При этом не надо забывать, что люди идут с боевых действий, они могут идти с оружием, как угодно. И эта проблема коснется и нас, если эти люди не будут обустроены, это будет социальный взрыв, конфликт с местным населением», — прокомментировал ситуацию с украинскими беженцами президент фонда «Миграция — XXI век», бывший замдиректора Федеральной миграционной службы Вячеслав Поставнин.
По мнению эксперта, беженцев не стоит воспринимать как временное явление, чем дольше будет идти война в Новороссии, тем больше людей будут бежать в Россию, где, к слову, до сих пор до конца не обустроились чеченские беженцы, бежавшие в 90-ых и начале нулевых. Не допустить социального и экономического взрывов, считает Поставнин, можно только одним способом – дать беженцам работу.
«А сейчас ФМС забыла о своей главной задаче, она уклонилась от прямой обязанности – распределять беженцев. ФМС занимается только тем, что решает, дать или не дать статус беженца», — признался бывший замдиректора ФМС, добавив, что из-за большого наплыва такой статус стали выдавать только ополченцам и чиновникам из ЛНР и ДНР.
«Остальных отфутболивывают, придумали термин «консультация», которого нет в нашем законодательстве, и говорят – приходите в ноябре, декабре», — рассказал Поставнин.
Нет и программы по адаптации и поддержке беженцев в российском обществе, отмечает эксперт. И это притом, что во время чеченских кампаний ФМС разработала такую систему поддержки, однако при Медведеве вся структура была разрушена.
«Мы нагородили сначала законов, разрушили инфраструктуру, а теперь расплачивается народ, который принял к себе уже миллионы людей. В моем поселке полно уже этих беженцев. Хоть бы компенсацию платили людям, которые поселили у себя беженцев, как это было раньше», — отмечает эксперт.
По его словам, многие, кто хочет помочь дончанам и луганчанам и размещает их у себя, попадают еще и под закон о «резиновых» квартирах, в случае, если идут навстречу вынужденным переселенцам и прописывают их у себя. Впрочем, пока основной удар на себя принимают близкие к границе с Украиной регионы России, которые далеко не всегда готовы помочь.
«Все еще зависит от региона. Мы выражаем огромную благодарность Вологодской области, которая принимает беженцев, трудоустраивает, в основном в сельское хозяйство. Эта область очень помогает, с остальными регионами с этим проблемы», — рассказала координатор «Русского сектора» Оксана Шкода.
Проблемы с беженцами связаны и с тем, что далеко не все, кто пересекает границу с Россией, добропорядочные граждане, которые ищут укрытия от войны. Все чаще статус беженца получают диверсанты украинской армии и так называемые корректировщики огня, которым деньги платит хунта.
«Когда мы были на Юго-Востоке, то вышли на корректировщика, он русский и пошел против своих. Мы его спросили, как так получилось, а он рассказал, что получает пять тыс. гривен плюс премия, условно – 25 тыс. рублей. Он хотел отработать, деньги получить и в Россию уехать», — рассказал в эфире КМ.RU недавно вернувшийся из Новороссии руководитель агентства Anna-News Марат Мусин.
По его словам, из таких «корректировщиков» на границе с Россией стоят уже очереди.
«Они свой дом не защищают и точно так же, за пять тысяч гривен, сдадут и нас. Они нам не нужны», — добавил Мусин.
При этом такие люди, в том числе и диверсанты, достаточно легко получают статус беженца.
«К сожалению, у нас не сработала замечательная база данных в ФМС по учету иностранных граждан, там есть такой раздел – трудовые мигранты. Если бы мы сейчас имели эту базу и видели, что этот человек приезжает работать в Россию на протяжении 20 лет, понятно, что он не диверсант, а трудовой мигрант, который привозит свою семью», — рассказал Вячеслав Поставнин.
«Доказать несложно , что ты беженец, что тебя преследуют и т.д., тебе дадут в течение трех месяцев этот статус, но потом еще год могут рассматривать твое дело дальше, могут выяснить, что на самом деле ты диверсант и статуса могут лишить, эта процедура прописана в законе», — добавил эксперт.
По его словам, пока других механизмов по вычислению шпионов нет. Впрочем, этим должны заниматься и специальные контрразведывательные службы.
«Они у нас есть, и я надеюсь, что они работают там. Все данные должны идти к ним, они должны с ними работать, но это скрытая часть оперативно-розыскных мероприятий», — считает Поставнин.
Есть и еще один способ распознать диверсанта украинской армии – чаще всего беженцы едут группами.
«Определить беженцев легко, если идет колонна. Она сформирована в определенном городе, этим занимаются люди на местах, левые люди туда не попадают, там не может быть диверсантов», — рассказала Оксана Шкода.
«Вот те, кто поодиночке приходит, могут быть диверсантами, их надо проверять», — добавила она.
Однако не диверсанты главная проблема при приеме беженцев с Украины, отмечают эксперты.
«Большинство беженцев все-таки обычные люди, которые переходят к нам. Эти три, а может и пять млн трудовых мигрантов, которые идут к нам с юго-востока Украины», — рассуждает Вячеслав Поставнин.
Дело в том, что все чаще мужчины переезжают в Россию вместе со своей семьей, вместо того, чтобы возвратиться на родину и идти воевать. Как одно из решений этой проблемы — можно закрыть границу для мужчин из Новороссии, предлагает Марат Мусин. Однако не все согласны с таким предложением.
«Если он пришел, и он не хочет воевать, то кто его будет отправлять на войну? Это будет совершенно неправильно. Любой может обратиться к пограничникам или ФМС, МВД и попросить статус беженца», — раскритиковал инициативу Мусина президент фонда «Миграция — XXI век».
Но в ситуации с беженцами есть и плюсы, при этом весьма очевидные, отмечает, в свою очередь, член Совета Федерации, председатель комитета по социальной политике Валентина Петренко.
«Во-первых, это носители русского языка. У них уже не возникает в большой степени трудностей для адаптации. Кроме того, у нас общие культура, традиции, а отношения родственные или близко родственные»¸- сказала она.
«Кроме того, это люди, которые умеют работать — Юго-Восток — это труженики. Это достаточно теплые, добрые люди, знающие нашу историю и испытывающие ностальгию по нам. Поэтому они не только быстрее вольются в общество, но мы и получим те трудовые ресурсы и кадры, если они останутся тут работать, которые благодатно настроены в отношении России, что сегодня очень важно», — резюмировала Петренко.
