Год, объявленный президентом России «годом экологии» (в народе поговаривают, что правильнее было бы назвать его годом борьбы с экологией), подходит к концу, осталось две недели.

В конце прошлой недели губернатор Аман Тулеев сделал ряд резонансных заявлений, нашедших отражение в пресс-релизе областной администрации. Риторика в отношении противников бесконтрольного расширения открытой угледобычи была смягчена. «Отморозками» Тулеев их уже не называл; на том, что это проплаченные кем-то агенты, не настаивал. Но недовольство протестами все же выразил: «Сейчас идет искусственное нагнетание ситуации вокруг кузбасских угольных предприятий, шахт и разрезов, которые требуют закрыть непонятные активисты-экологи», — так формулируется мнение главы региона в пресс-релизе. — «Тулеев уверен, что это провокаторы, многие из которых и понятия не имеют, что такое шахта или разрез. Их задача — вызвать протестные акции». Вместе с тем, Тулеев — впервые за долгое время — поддержал позицию большинства населения, переживающего за массированную атаку угольщиков на среду своего обитания, природу, инфраструктуру. На родную землю, в конце концов. «Люди тоже правы — экологией надо заниматься, заниматься предметно, совместно с собственниками«, — приводит его слова пресс-служба. Уточняя, что «губернатор выступает категорически против выдачи новых лицензий на разработку угольных месторождений«… По мнению Тулеева, «осознанно нагнетается обстановка вокруг Новокузнецкого района и Промышленновского района, специально вбрасываются слухи, что рядом с этими районами будут открываться новые угольные участки, будет вестись угледобыча«. «Мы провели колоссальную предметную работу с Минприроды РФ и добились снятия с аукционов угольных участков: Михайловский, Глубокий, Сибиргинский Пограничный, Усковский в Новокузнецком районе, а также участка Белкинский в Промышленновском районе. Сейчас отправляем письма по отмене аукционов на участки: Ильинский и Верхнетешский в Новокузнецком районе«, — сообщается, со ссылкой на губернатора, в пресс-релизе.  Наиболее резонансным стало сообщение о том, что сам Аман Тулеев намерен перебраться в новый микрорайон Кемерова «Лесная Поляна» (немногим ранее возникли слухи о планах развития угледобычи близи от этого места). «Не знаю, как еще убеждать вас. Да я сам переезжаю, сам с семьей в Лесную Поляну! И что, я буду жить на угольном разрезе, вместе с внуками?..Ничего там не будет, ни шахты, ни разреза. Не для того строили Лесную Поляну!.. Мы сняли уже с аукционов 5 или 6 участков, сказали, что даже подпишете, никто не даст добывать месторождение. Вот встанем и всё! С людьми просто встанем и не дадим копать!«, — горячился губернатор под прицелом видеокамеры… Действительно, странно было бы видеть Амана Гумировича проживающим вместе с внуками по соседству с бабахающими взрывами разрезами, с катающимися БелАЗами с кузовами, полными угля или породы, от которых дрожит земля. Не для того строили Лесную Поляну — какие могут быть возражения? И планы угольщиков на добычу в том районе, безусловно, стоит скорректировать. Немыслимо представить себе ведение добычных работ и вблизи дач, на которых отдыхают президент и премьер-министр нашей огромной страны — России с ее необъятными неосвоенными просторами.

…Превратить жизнь людей в кошмар позволяет СанПиН, определяющий размеры санитарно-защитных зон предприятий в пределах от 50 до 1000 метров.
Километровая зона принята для предприятий 1-го класса опасности. И для разрезов, на которых ведутся мощные взрывы, нет исключения. Пятикилометровая (лучше десятикилометровая) санзона, будь эта норма законодательно принята, позволила бы людям чувствовать себя в относительной безопасности. Это с одной стороны. С другой, побудила бы угледобывающие предприятия осваивать новые территории, а не превращать жизнь людей в ад.

Он практически везде. Угледобыче дан «зеленый свет»: за 11 месяцев в Кузбассе, как стало известно на этой неделе, добыто более 221 миллиона тонн угля; к концу года предполагается достичь планки в 240 миллионов и, возможно, превысить ее. Это при том, что в советское время в Кемеровской области добывалось максимум сто пятьдесят миллионов тонн.
Ребят, куда еще дальше расширять угледобычу? Сколько можно грести?..
При этом никакой рекультивации не ведется, она у действующих предприятий отнесена на дальние сроки, когда работы по угледобыче будет завершены. Положа руку на сердце, кто-то верит, что масштабные и затратные мероприятия будут проводиться тогда, когда полностью выпотрошенный разрез прекратит приносить прибыль? Если и сейчас, при прибылях в миллиарды рублей, угольщики, отрабатывая месторождение, переходят с одного участка на другой, оставляя за собой только черно-рыжие заброшенные склоны…