Официально в России сейчас около 1 млн безработных. Это те, кто встал на учет на биржу труда и получает пособие. Однако по данным профсоюзов, их более 4 млн (с учетом скрытой безработицы) и число безработных будет расти.
— Ситуация на рынке труда тяжелая, в реальном секторе экономики идут сокращения, — утверждает секретарь Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) Александр Шершуков. — Сокращения идут в промышленности, в строительстве, в автотранспорте.
Существуют две системы оценки уровня безработицы: официальная статистика и расчет по методике Международной организации труда.
— Специалисты оперируют различными цифрами по безработице, ориентируясь на данные официально зарегистрированных безработных — чуть более 1 млн человек по всей стране, или 1,5% от трудоспособного населения, или рассчитывают эти данные по методикам Международной организации труда, которые увеличивают эту цифру в несколько раз — до 5,5–6%, — объясняет глава Конфедерации труда России (КТР), член СПЧ Борис Кравченко. — Учитывая тот факт, что около 20 млн работников, занятых в трудовой сфере, работают в ее «серой зоне», т.е. без какого-либо оформления трудовых отношений, определиться с точной цифрой не представляется возможным.
Александр Шершуков тоже ссылается на расчеты по методикам Международной организации труда. По его словам, сегодня в России более 4 млн безработных и к этому числу надо прибавить еще 20% тех, кто находится в вынужденных отпусках или переведен на неполную трудовую неделю.
На скрытую безработицу указывает и Борис Кравченко.
— Растет количество работников, выведенных в простой по вине администрации, отправленных в неоплачиваемые отпуска либо на неполную рабочую неделю. По данным Министерства труда и по нашим мониторингам, существенный рост безработных отмечается на сегодняшний день в 10–15 регионах — это Дагестан, Калмыкия, Северная Осетия — Алания, Марий Эл, Еврейская автономная область, Костромская, Псковская, Курганская, Новгородская области, Приморский край, — сообщил он.
Размер пособия по безработице в России — 4,9 тыс. рублей. Однако люди, потерявшие работу, не спешат встать на учет на бирже труда.
— Кто-то пользуется случайными заработками, кого-то не устраивает подобный социальный статус. Большинство же потерявших работу понимают, что крайне низкий размер пособия по безработице не сможет удовлетворить их жизненных потребностей, — объясняет Борис Кравченко.
Кроме того, уровень безработицы зависит и от сезона.
— Сейчас лето, люди работают в огородах, находятся, как говорится, на «подножном корму», и им не до того, чтобы обивать пороги на биржах труда, добиваясь мизерных выплат, — поясняет Шершуков. По его мнению, к осени ситуация ухудшится.
— Люди не идут на биржу труда по причинам зачастую психологическим. Они надеются, что всё вот-вот наладится. Они опасаются, что факт постановки на учет на бирже труда снизит их статус в глазах будущего работодателя, — поясняет профессор кафедры труда и социальной политики РАНХиГС Любовь Храпылина. — Ищут работу через друзей, знакомых, родственников. Хотя биржа труда — это учреждение, обладающее большим объемом информации о вакансиях. В первую очередь это психологическая проблема. Поэтому такой разрыв между официальными цифрами безработных и неофициальными.
У профсоюзных лидеров есть несколько предложений по сокращению безработицы — от глобальных и требующих серьезных затрат до довольно экзотических.
— ФНПР предлагает правительству изменить экономическую политику. Необходимо кредитовать реальный сектор экономики под вменяемый процент, не более чем 7–10% годовых, — заявил Александр Шершуков.
— КТР считает, что необходим пересмотр политики в области доходов. Нужны меры по увеличению количества стабильных, высокооплачиваемых рабочих мест, — убежден Кравченко. — Необходимо понять, что существенное увеличение зарплат занятых работников обеспечит рост покупательского спроса, что, в свою очередь, создаст в экономике ситуацию, когда спрос на рабочие руки будет расти, — пояснил он.
Что касается малозатратных и экзотических способов борьбы с безработицей, и ФНПР, и КТР видят выход в общественных работах, оплачивать которые должен федеральный бюджет. Только ФНПР считает, что это нужно делать уже сейчас, а КТР — к зиме. ФНПР неоднократно обращалась в правительство с таким предложением.
Кстати, такие меры уже приходилось применять в ходе кризисов в некоторых регионах в 1996–1998 годах и в 2008–2009 годах.
— Общественные работы по строительству дорог могли бы помочь и качество дорог повысить, и людей обеспечить работой. Но в регионах этого сами сделать не смогут, и не потому что губернаторы плохие, нерадивые, а просто денег на общественные работы у них нет, — говорит Александр Шершуков. — Сейчас из федерального бюджета деньги на них не выделяются.
— Ситуация точно будет ухудшаться. Что касается общественных работ, то в настоящий момент мы не испытываем подобного давления на рынок труда, но динамика убеждает в том, что данная мера может быть востребована к концу текущего года, — не исключил Борис Кравченко.
Между тем Любовь Храпылина считает общественные работы крайней мерой и советует не торопиться, поскольку социальные последствия могут оказаться непредсказуемыми.
— У меня нет данных, которые позволяли бы сделать вывод о необходимости немедленного введения общественных работ. Надо понимать, что общественные работы — это крайний случай, когда ничего другого предложить невозможно. И люди на них тоже идут неохотно. Промышленные предприятия увольняют людей квалифицированных, а общественные работы — труд неквалифицированный, — говорит Храпылина. — Согласятся на него только в безвыходных ситуациях. И оплачиваются они не так хорошо. Поэтому всё равно будут провоцировать обиду, злость. У нас не опубликовано ни одного доклада на тему эффективности общественных работ — сколько было на них потрачено, что в результате было получено. Но я не исключаю необходимости их введения. Если заводы в небольших городах увольняют людей, отправляют их в вынужденные отпуска, то ведь новые предприятия быстро не построишь… В моногородах на определенном этапе это будет лучшим вариантом.
По мнению Любови Храпылиной, «думать надо не об общественных работах, а о развитии экономики».
— Какая проблема курицу вырастить? Нет, закупают в Канаде, где к тому же ГМО. Говорят, очень сложно молочные продукты делать, — возмущается профессор РАНХиГС. — Ну если всё это для нас сложно, тогда давайте обсуждать введение общественных работ. Сколько можно наступать на грабли?
