Мы уже рассказывали о бедственном состоянии, в котором находится фтизиатрия в Новокузнецке (Суперэнтузиазм и супернаплевательство против суперинфекции, Ударим конкурсами по туберкулезу). В преддверии утверждения областного бюджета, из которого финансируется борьба с туберкулезом в рамках нашего региона, тему подхватили коллеги из «Кузнецкого рабочего».
Эти фото не из архива начала прошлого века, это — сегодняшний день Новокузнецкого противотуберкулезного диспансера (поликлиники № 1) на улице Орджоникидзе, 32а.
Некогда помпезное нарядное здание с треугольным фронтоном и лепниной над входом, просторными балкончиками и широкими окнами, с течением времени (по скромным подсчетам, более 60 лет) вросло в землю, карнизы у крыши частью обвалились, на стенах из-под осыпавшейся штукатурки обнажилась шлакоблочная кладка. Это здание в Сталинске строилось для первого капитального, после барачного, роддома. Потом его занимал профилакторий КМК, в 1977 году там расположился противотуберкулезный диспансер с поликлиникой на первом этаже и стационаром на втором.
За почти сорокалетний срок эксплуатации противотуберкулезной службой города помещение удостаивалось только редких косметических ремонтов. Запущенность здания-долгожителя налицо. Из-за протечки кровли в кабинетах и коридорах с потолка валится штукатурка, не выдерживает подшивка, сделанная на аварийных участках, по стенам и перекрытиям ползут трещины.
“Маячки”, установленные для контроля на места наибольшего раскрытия трещин, как, например, в коридоре первого этажа, постоянно “плывут” и уже подают сигналы sos. Деформация несущих конструкций прогрессирует. Даже визуально заметно, что она гораздо больше допустимых по нормативам 12 мм, что говорит о серьезных проблемах с фундаментом и несущими конструкциями. “Помещение, занимаемое тубдиспансером, давно не соответствует санитарным правилам, — говорит заместитель главного врача по амбулаторно-поликлинической работе Вера Тавровская. — Медперсоналу здесь, конечно, некомфортно, тревожно, но нас в первую очередь волнует безопасность пациентов. Из-за технического состояния здания приходится “переезжать” в более сохранные помещения, уплотняться, закрывать какие-то кабинеты. Недавно был закрыт рентген”.
О закрытии всего тубдиспансера речь пока не идет, хотя говорят, что был приказ. Был, не был, речь не об этом. Куда направят 380 человек? Столько, в среднем, ежедневно проходят через диспансер, посещая флюорографию, физиокабинет, процедурный кабинет, сдают анализы в клинической лаборатории, наблюдаются у фтизиатров… Только здесь можно сдать на анализ мокроту. Переводить службы и поток пациентов пока некуда. “Будем исходить из своих возможностей, — успокаивает заместитель главного врача по техническим вопросам Константин Ан. - Техническое состояние двух пристроек к основному зданию более надежно — туда и будем переезжать”.
Доктор Сергей Ананьин заводит нас в просторное помещение (на снимке слева). Высокий потолок, лампочки Ильича высвечивают зияющие наверху чёрные дыры, грибок и плесень по стенам, одна из стен — фанерная, балку перед ней держит железная подпорка. “Сам ставил, — поясняет Сергей Владимирович. — Между прочим, это действующий кабинет, в нем ежедневно идет прием пациентов. Непростых, заметьте, пациентов. 
В этом корпусе я работаю более 20 лет. Когда-то, в 1988 году, мне пришлось участвовать в ликвидации первой для себя волны эпидемии. Тогда на 100 тысяч населения было 30 человек больных туберкулезом, сегодня на это же число — 125. В четыре раза больше! Причем многие из них имеют еще и ВИЧ. А нам негде работать, мы боремся за помещения для больных, выпрашиваем побелку-покраску, которые должны быть у нас, как минимум, раз в год. О капремонте только мечтаем. Поверхность стен помещений диспансера не позволяет сделать качественную уборку применением дезинфицирующих средств. С 90-х годов пошла череда смены главных врачей (только за последние пять лет их было четыре), это, несомненно, сказывается на общей организации противотуберкулезной службы в городе. Теряем кадры, на пополнение и не надеемся. В другой стране врачи бежали бы из такой больницы сломя голову, только наши могут работать в таких условиях, на полном энтузиазме и самоотречении. И как работают! Если к зданию будут относиться по-прежнему, оно окончательно разрушится. Проще довести до руин, а потом закрыть или продать кому-нибудь. Место лакомое, почти центр города, можно не одну высотку поставить. А куда я пойду со своими пациентами? Лечить их буду на улице?..”
Беспокойство медиков на грани отчаяния. Что будет, если падет еще один бастион, сдерживающий инфекцию? К сожалению, информация о закрытии диспансера так и остается закрытой.
