Благодаря этому человеку – и самоотверженному труду огромного количества людей – маленький захолустный Кузнецк превратился в родину танковой брони и самолётного алюминия Великой Победы. В наш Новокузнецк, которому совсем скоро исполнится 401 год. Среди Почётных граждан города он стал всего лишь 16-м: это звание – скромное признание заслуг Ивана Павловича Бардина – городской Совет народных депутатов присвоил ему всего лишь в 2004 году.
Это случилось 15 лет летом 2004 года. А в 2017-м на фасаде дома №28 на улице Кирова появился десятиметровый граффити-портрет нашего академика руки барнаульского художника Евгения Алёхина. Парень до этого заказа и слыхом ни слыхивал ни про какого Бардина. Даже в Википедию залез, чтобы о нём узнать.
Только это, слава Богу, было не первое изображение Ивана Павловича в нашем городе. Торжественное открытие бюста главному инженеру Кузнецкстроя в сквере на проспекте Металлургов стало настоящим праздником трудящихся Новокузнецка, на который летом 1967 года собрались тысячи людей. К слову, этот памятник является объектом культурного наследия.
Наш город заказал его знаменитым на весь СССР скульптору Сергею Дмитриевичу Шапошникову и архитектору Юрию Николаевичу Гумбургу. А ведь когда-то будущего выдающегося металлурга, учёного, инженера, академика, вице-президента Академии наук СССР, Героя Социалистического Труда, руководившего Кузнецким металлургическим комбинатом в его первые самые трудные восемь лет, не приняли даже в гимназию, потому что он был всего лишь сыном сельского портного.
Да и родные, если честно, прочили мальчику карьеру приказчика, который со временем, как они надеялись, сможет стать владельцем какой-нибудь лавки. Но в итоге Иван Бардин окончил даже не гимназию, а Киевский политехнический институт, хотя и поступил туда не с первого раза. Опять же из-за бедности и потому что был не того «сословия». Зато таланта сыну сельского портного оказалось не занимать – его разработками уже советского времени мировая металлургия пользуется до сих пор.
Даже выйдя из университета, Иван Павлович долго не мог «пробиться» в инженеры и зарабатывал свой хлеб тяжёлым трудом рабочего на металлургических заводах США и юга России. «Помню, в молодости я был чернорабочим в Америке, – десятилетия спустя писал академик Бардин, – По десять-двенадцать часов трудились мы в изнуряющем жару. Работали с напряжением, до потери сил, по вечерам лежали пластом, неспособные даже думать».
Своё призвание Иван Павлович смог по-настоящему реализовать только в СССР: «Партия оказала мне большое доверие – я был назначен главным инженером Кузнецкстроя, – вспоминал Бардин, – Впервые в Сибири, ещё недавно – стране ссыльных, стране, которой пугали людей беспокойных, строился металлургический комбинат, один из крупнейших в мире».
Ранним утром он вышел из поезда в Новосибирске. Длинные снежные улицы с деревянными домиками. Кое-где добротные каменные дома. В центре – несколько больших зданий, среди которых высилась только что построенная гостиница. На следующий день Иван Павлович уехал в Томск, где обосновалось Тельбесбюро.
Первое знакомство разочаровало – у сотрудников не было опыта большого строительства, о будущем заводе они имели весьма смутное представление. Это были типичные для того времени проектировщики, оторванные от живого дела. Но всё же к приезду Бардина был завершен неплохой ситуационный план строительства завода. А по рудникам были составлены проектные задания.
Из Томска главный инженер отправился в Кемерово, а оттуда в Кузнецк. Ему хотелось посмотреть, как работают в условиях Сибири коксовые печи. Оказалось, сибирский климат вовсе не препятствие для коксохимии – коксохимический завод работал тут так же, как и на столь знакомом ему юге.
Побывал Бардин и на Гурьевском заводе, который передавался Кузнецкстрою для помощи в строительстве. Там работали доменная и мартеновская печи, прокатный стан. Это небольшое металлургическое предприятие впоследствии сумело давать строителям Кузнецкого гиганта почти всё необходимое им количество металла.
И вот, наконец, Бардин прибыл на станцию Кузнецк, где его встретил заведующий кузнецкой конторой Тельбесбюро, чтобы отвезти ночевать в единственный двухэтажный барак. Наутро Иван Павлович уже ехал на лошадях осматривать площадку. Кругом расстилалась заснеженная равнина с холмами по краям, и только вдалеке виднелись какие-то домики.
Старый возница, неторопливо помахивая кнутом, вёз его мимо «посёлка», представлявшего собой всего четыре дома и конный двор, за которым тянулись беспорядочно разбросанные лачуги. «Что за места мы проезжаем, дед?» – спросил инженер. Старик ответил: «Да это город-сад». Бардин недоверчиво хмыкнул: «Ты что смеёшься, дедушка?». Но дедушка говорил серьёзно, хотя и перепутал чуток: на самом деле место предполагавшегося строительства завода и города называлось «сад-город».
В апреле 1932 года Бардину было присвоено звание академика. С 39-го по 45-й он был заместителем наркома Комиссариата чёрной металлургии СССР. А в годы войны руководил работами Академии наук, направленными на мобилизацию ресурсов восточных районов для нужд обороны страны.
Герой Социалистического труда, действительный член многих зарубежных академий и научных обществ, лауреат Ленинской и Государственных премий, награждённый семью орденами Ленина, Иван Павлович Бардин умер в 1960 году. Это произошло во время заседания Госплана СССР – через несколько минут, как он закончил свою речь.
Инга Видалова
NK-TV.COM
