Выставочный павильон. Вечер. Много пустого пространства и печальной прохладной тишины, какая всегда наступает после оборвавшейся гулкой теплоты человеческих шагов и голосов. Белые высокие прямоугольники с ртутно застывшими тёмными капельками картин будто светятся изнутри. Он, растекающийся мягкий свет, делит здешнее время на щемящее «до» и неясное «после», а вокруг – в изменчивом, тревожащем «сейчас» – странно шевелятся огромные живые тени.
Я на выставке горячей эмали, которую хоть и называют искусством, но «обидным» декоративно-прикладным. Только сами посмотрите! Ощутите… Почувствуйте обжигающую красоту иных творений. Завораживающую. Древнюю. Она и есть алхимический пятый элемент, рождённый соитием-соединением четырёх первоначальных стихий: Земли и Воды, Огня и Воздуха.
Элементы Земли – перетёртое в порошок стекло, кристаллы диоксидов и окисей – сначала нужно нанести на лист меди, стали, другого металла и поместить в специальную муфельную печь, где жар достигает 800 градусов. Причём каждый красочный слой – а их бывают десятки – обжигается отдельно. Затем готовую вещицу вынимают и оставляют раскрыться, как цветок, на воздухе, а после остывания очищают и полируют.
Так рождается удивительное искусство горячей эмали, начавшееся ещё в Древнем Египте. Там крылатые Исиды и катящие Солнце скарабеи, соколы-Горы и полночные ладьи Ра стали не просто искусными украшениями для цариц и царей – они были берегущими человечье царство историями, которые люди рассказывали о своих богах и о себе.
Но и тысячи лет спустя – в России – есть немало одарённых эмальеров, создающих обжигающую красоту, говорящую о сокровенном. О том, что делает человека частью человечества, родной земли, времени. Что спасает нас от одиночества и разрушения. Что дарит понимание и любовь.
В павильоне №7 Сибирского центра современного искусства звёздная россыпь таких художников, работающих с горячей эмалью: их картины – поблёскивающие будто тёмной кровью на белой коже стен – прибыли в Новокузнецк со всех уголков страны. Хоть составляй географический справочник… Сотни работ – столь же различные, как выражения человеческих лиц: задумчивые и весёлые. Или как химические вещества: рождённые землёй и огнём, воздухом и водой нашей планеты – и вселенной.
Лично для меня пятым элементом этой завораживающей выставки стали Салават Гилязетдинов и его изумительные дети – Азамат и Гульназ.
Отец необычайно хорош! Словно созданные диковинной генетической памятью художника из Уфы – как пробудившимся могучим батыром башкирских сказок – откликающиеся в твоём собственном сердце образы Великой Степи: ловкие всадники из героических эпосов и укутанные до глаз красавицы, родовые знаки племён, травы, камни, петроглифы, будто лукаво улыбающиеся выглядывающие лошади.
Если Салават вспоминает предания глубокой старины, пересказывая давно канувшую кочевничью, ордынскую историю войн и любви, великих чингисов и прекрасных бортэ, и даже то, что было до них, неизмеримо раньше («Рождение мифа»), то его сын Азамат, как мне кажется, создаёт свои мифы. Его картины очень наполнены, символичны, метафоричны, но хоть и рождаются из тех же элементов родной древней культуры, что и отцовские, они рассказывают какие-то чудные собственные истории: «Цветение папоротника», «Всадник», «Лунная дорога», «Кумыс», «Встреча с Миро».
А Гульназ Гилязетдинова между ними – отцом и братом – как нежная белая куропатка рядом с обнимающими небо степными орлами. Такая трепетная! Юная… И её произведения – «Молодая жена», «Семья», «Французский платок», «Подруги», «Луноликая» – будто перешедшие от бабушек к внучкам старые башкирские песни. Кажется, они взаправду звучат. И слушать-разглядывать их хочется бесконечно.
Гульназ как некое воплощение изначальной женской энергии, оживляющей всё, чего она касается: хоть «космической» эмали «Парад планет», хоть удивительно земной и тёплой инсталляции из шероховатого дерева и ласковых зернистых камушков. И ей как-то очень естественно даётся не только пересказ родной башкирской истории – «Подношение», «Подружки», но и чужой, японской – «Двенадцать вееров и одно солнце».
Она – как что-то понятное, почти личное, чему была как минимум свидетельницей, если не участницей, – изображает божественное и человеческое творчество создания вселенной и сказки: «Сотворение мира», «Танец белой змеи», «Песня синего соловья».
Земляк художников Гилязетдиновых – уфимец Виталий Николаев – рассказывает собственную, милую и трогательную, как из детства, историю: «Когда деревья были большими». Где заснеженный домик и собака-улыбака, и держащие небесный свод тёмные плечи деревьев-атлантов.
Ещё одна уральская художница – екатеринбурженка Инна Лемонова – утверждает, что причиной изгнания первых людей из Рая было… «Зелёное яблоко»: её Ева держит такое в руке, а рядом – немного обескураженный Змей. Ещё бы! Вон сколько на земле райского сада валяется никому не нужных красных яблок!
Поневоле улыбаешься: у художницы небесное воинство, оказывается, не прочь потанцевать с людьми («Пляски с ангелами»), а её Саваоф – «Скорый заступник» – больше похож на доброго Дедушку Мороза, чем на вечно гневающегося ветхозаветного творца.
На выставке Сибирского центра современного искусства много интересных эмальеров из Санкт-Петербурга: интригующая Анастасия Александрова (один её «Послеполуденный отдых Пушкина в образе жницы» чего стоит!), нежная Лариса Соломникова («Ангел в окне. Листопад»), метафоричная Ольга Лысенкова («Колесо времён»).
Чудо как хороша Надежда Субботина – и её удивительный, тонкий, летящий, живой триптих «Птица радости и птица печали. Сирин и Алконост»!
Царапает, не отпуская взгляд, «Тёмный как ночь» Ивана Дьякова.
Завораживают «сложносочинённые» картины Анвара Багаутдинова.
Ещё один российский город, ставший колыбелью чудесной разности талантов: Ростов-на-Дону. Оттуда Лилия Лиховид, создающая чарующие пейзажи («Лунный город», «Петербург»), – и милая сказочница Вероника Дмитриева «Музыка моря», «Мои врата»). «Скифянка с зеркалом» Анны Сохач словно вглядывается в нас из поющей спирали-ракушки времени. И кажется, что «Птицы» Анастасии Ефименко – три трогательные невелички с эмалево-переливающимися пёрышками – вот-вот выпорхнут из картины в выставочный павильон.
Похоже, Алексей Весёлкин – единственный, кто представляет на выставке горячей эмали в Новокузнецке необычный старинный русский город-заповедник Суздаль, но этого художника так много, он просто какой-то всеобъемлющий, как его одноимённая картина! Где женский образ в прямом смысле слова обнимает мир.
Ах, до чего же я люблю разгадывать такие штуки, где как в лабиринтах спрятаны сокровища – только ниточку потяни и вытянешь какой-нибудь мотив из нанайских, алтайских, африканских, египетских мифов. Чудные лабиринты! Превращающиеся в Минотавра и в Мировое Древо. Переворачивающиеся дивной всадницей, одновременно летящей и в зарю, и в закат.
И сочиняющие новые, современные мифы – «Святой и собака-космонавт», «Миф о миге» (видимо, том самом, за который надо держаться в нашем бушующем и призрачном мире), без устали играющие с изумлённым и радующимся узнаванию зрителем.
Валерий Леватаев из Комсомольска-на-Амуре – «Игры в ночном лесу», «Перевозчица» – виртуозно играет с масками и ликами, объёмом и плоскостью своих эмалей.
Сибиряк Сергей Андрейко создаёт очень уютный мир: виды «Старого Иркутска» с летящим перед окнами снегом; «Монгольский натюрморт» с синим Буддой, пузатым чайником, колокольчиком, книгой и горкой риса; разнеженный на сквозящем солнышке «Сон Мурыси» – конечно же, о мышах!
Алёна Залуцкая из Новосибирска пугает («Лазарь и Дух»), вдохновляет («Чаша»), влюбляет («Жёлтое полотенце» с прекрасной длинноносой дамой, только что из ванной, с намотанным махровым «тюрбаном» на мокрых волосах).
Художница Зинаида Корчагина из Барнаула, пытаясь изобразить « Глубину», заставляет буквально заглядывать внутрь её работы.
Почти евангелической, уже предвкушающей воскрешающую землю звонкую весну выглядит «Зима» новокузнечанина Петра Сиротюка.
Выставка горячей эмали в Сибирском центре современного искусства в Новокузнецке будет работать до 26 января в павильоне №7 выставочного комплекса «Кузбасская ярмарка» на улице Автотранспортной, 51. Поспешите, пока её не закрыли!
Инна Ким
NK-TV.COM
