Впервые я оказалась в этих местах в 1998 году. Чемальское водохранилище – большое и по алтайским меркам тёплое искусственное озеро – тогда ещё звенело от смеха купающихся детей. Оно было улыбающимся, в уютных морщинках воды. А август 98-го жарил так, что небеса выцвели до белизны. Взрослые растеклись на пляжных полотенцах – от зноя и пива. А я плыла в столбе бликующего света, ощущая физическое счастье просто того, что я есть!
Говорили, что в безветренную солнечную погоду здесь видели жутковатый лик, неотрывно глядящий из самой глубины. А когда в сентябре 2010 года из-за многочисленных трещин в плотине воду из Чемальского водохранилища стали спускать, несколько ночей подряд все окрестности оглашал тоскливый, дикий вой. Видимо, хозяин этих мест прощался с жизнью, мучился от агонии, наверное, очень не хотел умирать!
Раннее утро. Никого. Я спешу по своему любимому утреннему маршруту, пока все, кто сюда «понаехал», не проснулись… Бегом, бегом – мимо спуска к мостику на враждебно темнеющий, пустой, одинокий Патмос, быстрее к скачущей по разноцветному Бешпеку Козьей тропе – к «моей» сосне, в чьих корнях так высоко и уютно болтать ногами, к «моей» горе с головой шамана, уж не знаю, рукотворной или нет, к «моему камню», похожему на дракона из старой-старой алтайской сказки, побеждённому алтайским же богатырём!
И вдруг, будто из-под земли, честное слово, под ноги мне подныривает ласковый маленький пёсик! Косит хитрым карим глазом, зазывно помахивает хвостом – ну что, побежали?! Он заботливо и осторожно ведёт меня по затейливому узору горной тропки – как иголка нитку… Останавливается и терпеливо ждёт, пока я приветствую «свои» сосны и горы, и почти белую, молочную реку, купающуюся в нежности рассветного солнца… Возвращается, внимательно смотрит, снова бежит, точно указывая безопасный путь… А у самой Чемальской ГЭС, в высокой траве, исчезает, будто его и не было!
И знаете что! Я ведь больше так и не видела своего лохматого попутчика – ни разу за несколько дней, что там была. Других собак – самых разномастных – пожалуйста! А его так и не встретила… Может, это су-ээзи Чемальского водохранилища прибежал ко мне из того тайного мира, куда попадают погибшие духи, чтобы пообщаться и показать мне свои любимые места?!
Не знаю, не знаю… Но люди, жившие на алтайской земле ещё с неолита, а то и раньше, кто ж это точно знает, тысячелетиями одухотворяли свои реки, озёра, ручьи, родники. И собственный хозяин-дух был у каждого омута, порога, ключа!
По-алтайски, хозяева вод зовутся су-ээзи и, как все сильные природные духи, находятся по ту сторону добра и зла, но с су-ээзи можно неплохо ладить, если не забывать приносить им жертвы. Иначе – жди наводнений или кто-нибудь из твоего рода утонет. От су-ээзи зависит и целительная сила аржанов – бьющих из под земли источников с живой водой.
Кроме су-ээзи, во всех водоёмах обитает разнообразная мелкая зловредная нечисть, которую сколько не задабривай, всё равно будут пакостить болезнями и несчастьями. Правда, шаманы знали одно спасение, выбирая место для поселения всегда только в верховьях рек, ближе к истокам, потому что считалось, что злые духи не могут двигаться против течения.
Путь у них лишь один – вниз… Интересно, что почти все реки Алтая текут с юга на север, с горных вершин к равнинам Западно-Сибирской низменности. Там, внизу, на севере, находится прошлое, мир теней, обитель предков. Туда уходит связывающая миры дорога-река, чтобы подняться на поверхность земли родниками, чтобы нести новую жизнь и снова уносить её гремящим потоком, чтобы этот извечный круговорот не прерывался.
По алтайским рекам отправляли своих мертвецов – в путь к дальнему пристанищу, где можно спокойно дожидаться завещанного конца света и обязательного возвращения тела, когда владыка небес Улген, ударив в ладони, крикнет: «Кыйдеп! Встаньте, мёртвые!». Тогда земля, огонь, вода, звери и рыбы вернут тела людей, которые они поглотили.
Ирина Крылова
Фото: Виктора Четошникова
NK-TV.COM
