В воскресенье, 21 июня, в стране будет отмечаться День медицинского работника. Вероятно, нет ни одного человека, который не обращался бы к докторам.
Анатолий Свиридов – врач скорой помощи. Уже 30 лет он работает на Центральной подстанции Новокузнецка. Туда он попал сразу после окончания Кемеровского мединститута по распределению.
Анатолий Анатольевич: Центральная подстанция – самая большая по сравнению со всеми остальными. И район по населению самый крупный, и обращаемость здесь больше. Работы очень много. Утром нагрузка обычно падает, а к обеду возрастает до того, что нередко идёт задержка обслуживания вызовов.
ВГ: А чего, в первую очередь, не хватает: машин или специалистов?
Анатолий Анатольевич: Последние лет 10 я не видел, чтобы врачи устраивались к нам на скорую помощь после вузов. Приходят фельдшеры после училищ, но долго не задерживаются. Работать очень сложно физически и морально. Может быть, это пугает. Поэтому большую роль сейчас играет фактор нехватки медицинского персонала.
ВГ: Расскажите о специфике Вашей работы.
Анатолий Анатольевич: Скорая помощь стоит на первой линии оказания медицинской помощи. При этом работаешь, в основном, один. Встречаешь много тяжёлых и неясных больных, которым нужно оказать помощь и ни в коем случае не навредить. А ещё всё записать, оформить карту… И делать это нужно быстро. Да и морально бывает тяжело. Выезжаешь ведь и на наркотическое опьянение, и на алкогольное отравление, а эти пациенты – довольно агрессивные люди. А когда приходят работать молодые девушки, им действительно бывает страшно. Поэтому и уходят.
ВГ: Как Вы считаете, что нужно сделать, чтобы специалисты оставались работать на скорой?
Анатолий Анатольевич: Во времена Советского Союза была обязательная отработка три года после вуза. Тебя распределили в медучреждение – ты должен отработать. За три года накапливался опыт, человек адаптировался в этой среде, успевал полюбить специальность. И проблем с кадрами не было – люди оставались. А сейчас специалисты поработают год-полтора и устают, ищут другое место. Если вернуться к обязательной отработке, возможно, люди будут задерживаться.
ВГ: Многие от врача ждут чуда, как к этому относитесь?
Анатолий Анатольевич: Да, это действительно так. Вообще тяжелее всего работать с родителями маленьких пациентов. «Достучаться» до мамы, когда у неё болеет ребёнок, сложно, она думает только о том, чтобы врач дал волшебную таблеточку и малыш поправился. Расскажу случай. Я как-то за одни сутки приезжал три раза в одну и ту же квартиру на улице Белана. Сложного ничего не было. Ребёнок болел респираторной вирусной инфекцией, в первый день температура всегда высокая. Окажешь помощь, всё расскажешь, но часа через три-четыре жаропонижающее средство перестаёт действовать. Мама опять вызывает. Ребёнок маленький – никогда на повторные вызовы не отказываем. Приезжаю в третий раз: всё стабильно… А мама говорит: «Доктор, вы рядом – и мне легче». Но мы, к сожалению, не имеем возможности приезжать только для того, чтобы успокоить маму.
ВГ: А помните ли случай в своей практике, который Вы сами считаете чудом?
Анатолий Анатольевич: Года три назад я ехал вечером на вызов на улицу Батюшкова. По рации сказали: «Толь Толич, быстренько подъезжайте – ребёнок посинел». Внизу уже стоял папа. Мы быстро забежали. Температура была очень высокая – за 40, ребёнок был в бессознательном состоянии. Девочка не двигалась, дышала очень редко, пальчики и носогубной треугольник посинели. Представьте состояние мамы и папы! Единственный, кто был в состоянии мне помогать – бабушка. В течении 30 минут я проводил манипуляции. Ребёнок порозовел, температура снизилась. И трёхлетняя девочка открыла глаза и сказала мне «спасибо». Только раз такое было в моей практике, и это было для меня чудом. Представьте, я поставил три инъекции, обтирал и прочее. И после всех этих процедур маленький ребёнок поблагодарил.
ВГ: А помните самый тяжёлый день в своей работе?
Анатолий Анатольевич: Поверьте мне, все сейчас самые тяжёлые. На сегодня по Центру девять бригад – это очень мало. Все подрабатывают – работают через сутки. Но месяц заканчивается и сотрудники начинают часто уходить на больничные. Нагрузка сказывается. Медики тоже, к сожалению, болеют.
Плюс стало много тяжёлых случаев у больных, в том числе из-за того, что вовремя не обращаются. Бывает, приезжаю на вызов смотреть ребёнка, а там папа кашляет, мокрый – температура третий день. Но идёт на работу. А потом приезжаем на тяжёлую пневмонию. Молодые люди стали переносить болезни на ногах – а потом последствия. Работают много, потому что жизнь тяжёлая.
ВГ: Вы много помогаете детям. С какими случаями часто обращаются?
Анатолий Анатольевич: Я не знаю статистику по городу, но по обращаемости на скорую помощь в Центральном районе стало больше детей с эпилепсией и бронхиальной астмой. Я уже все адреса помню наизусть. Ещё не доезжая до места, просчитываю в голове, что я буду делать и в какой последовательности. Часто бывают несчастные случаи с детьми до трёх лет. Ребёнок познаёт мир – много падений и травм, в том числе переломов. Думаю, экология тут тоже играет роль: у ребятишек плохо усваивается кальций и у них хрупкие косточки. Много ожогов идёт, особенно у детей до 3-х лет. Как только начинается летний период, увеличивается количество укусов собак. Кусаются и бродячие, и соседские, и домашние животные.
ВГ: Наверняка с детьми бывают и какие-то курьёзные случаи?
Анатолий Анатольевич: Один раз я приехал на вызов в Таргай. У ребёнка сильно увеличился нос – все испугались. Я специальным приспособлением вытащил из него огромную фасолину. Судя по всему, она провела в носу малыша три дня и сильно там разбухла. А недавно другой ребёнок засунул язык в дырочку в пластмассовом шарике. Язык быстро отёк. С каким трудом мы разрезали игрушку, и сколько потом было смеха и слёз! Шарик был хороший, и малыш расстроился, что его сломали.
Один раз был случай на Транспортной. Мальчик пяти лет катался на межкомнатной двери. Она захлопнулась, и пальчики зажало. Я приехал – ничего не могу понять. С той стороны двери рёв, мама с бабушкой бегают. «Что случилось?» «Он там висит!» Я дотрагиваюсь до двери – ребёнок кричит. Благо монтировка стояла в углу. Я засунул её и отжал дверь. Слышу – бух. С пальчиками было всё нормально. Благо мы приехали быстро, как раз освободились с вызова через дом.
ВГ: А насколько новокузнечане сами сильны в оказании первой помощи?
Анатолий Анатольевич: Если сравнивать с периодом, когда я начинал работать, сейчас ориентируются хуже. Может быть, раньше читали больше, может быть, бабушки передавали советы из уст в уста… А сейчас все читают в интернете, а это порой приводит к неграмотным действиям. И ещё в сети нагнетают информацию. Да, болезнь – это плохо, но нужно быть оптимистом и верить в скорое выздоровление.
ВГ: А как в целом изменились пациенты за время Вашей работы?
Анатолий Анатольевич: Пациенты, к сожалению, изменились не в лучшую сторону. Люди несдержанные, потому что всем скорая помощь нужна экстренно. Но всё упирается в то, что бригад мало и вызовы накапливаются. И мы приезжаем поздно не из-за того, что долго едем. Задержка бывает до 2-3 часов, а когда была эпидемия гриппа – и до 5-6 часов.
ВГ: Как Вы считаете, Ваша работа благодарная?
Анатолий Анатольевич: Какая бы она ни была, бросать я её не хочу. И когда мне говорят «спасибо, вы нам помогли» – для меня это важно. И даже если есть жалобы – приходят и благодарности. Значит не зря работаю.
ВГ: Если бы Вы вернулись в свою юность, Вы бы выбрали другой путь?
Анатолий Анатольевич: Нет, я бы всё равно пришёл на скорую помощь. Япоступал в медицинский вуз в 20 лет, после армии. Мне с детства нравилось в поликлинике: особый запах, люди в белых халатах… Это было интересно. Моя жена тоже доктор. Дети по нашим стопам не пошли, может быть, внуки захотят быть врачами – не знаю. А читателям я хочу пожелать терпения и здоровья!
