Год назад в Новокузнецком драматическом театре состоялась премьера «Лолиты», хоть и поставленной режиссёром Ярославом Рахманиным по пьесе Эдварда Олби, но насквозь, наотмашь набоковской. Где размышления трёх разных творцов об извращённом пороке больного человека – или всё-таки любви «с извечного взгляда»? – причудливо перемешиваются.
Герои спектакля говорят целыми кусками набоковского романа (правда, подчас по-олбински сумбурно и неостановимо). Не удивительно, что за ними всё время будто наблюдает со стены набоковский портрет-икона в светящейся раме-окладе – Шарлотта Гейз аттестует его, как покойного Гейза (отца Долли-Лолиты).
А он действительно её отец – Лолиты-девочки и «Лолиты»-романа! Известно, с какой неистовой отцовской нежностью Набоков к ним относился. Неизменно называл свою героиню «бедной девочкой», любовался, сочувствовал, жалел.
И он же Отец Небесный – судия всего происходящего на сцене.
Единственный «чисто» олбинский персонаж, просочившийся змеем в спектакль, – вызывающий безотчётную симпатию старик. У Олби это некий джентльмен, который выводит по очереди на сцену всех героев пьесы, не скрывая своё презрение и отчуждение по отношению к ним. У Рахманина он, скорее, слушатель, которого «угораздило» вляпаться в чужую исповедь.
И он же Князь тьмы – безучастный, безжалостный! Альтер эго того, другого, чья икона висит на стене. Говорящий в самом конце о бесполезности исповедей, которыми уже ничего не поправишь.
… Звук моря. Цвет песка. Приятный белобородый старик – с такими неодолимо хочется поболтать и всё им рассказать, в купе поезда, на морском берегу, – незатейливо наслаждается солнышком, близостью воды, в общем, стариковским курортным раем. И пытается отмахнуться от очередной непрошенной исповеди, но исповедующийся (пока невидимый) неумолим. Несмотря на деликатное сопротивление старика, он начинает свою историю. Но что за голос! Жуткий, скрежещущий! Словно и не человеческий, а принадлежащий бесконечно мучаемому духу или непонятно для каких жестоких целей оживлённому трупу.
Так начинается спектакль, который продолжает волновать зрителей и спустя год. С каждой сценой происходящее в нём всё больше напоминает мистический триллер. В конце концов, атмосфера сгущается до полного потустороннего безвоздушья. И вот прекрасный призрак Аннабелл Ли, – давно умершей и всю жизнь являющейся главному герою «туманом звёзд, ознобом, огнём, медовой росой и мукой», – оборачивается и превращается в оскаленную хоррорную жуть!
А сам главный герой Гумберт Гумберт отвратительным насекомовидным чудищем рыщет по всему дому в поисках девочки-добычи.
Ощущение ужаса, неминуемой погибели реализуется буквально – при помощи «живой» ударной установки (за ней сидит невидимый барабанщик). Тарелки бьют оглушительно, почти непереносимо – когда врата ада открываются в мотельную греховно-розовую ночь и Гумберт совершает над глупенькой Долли недопустимое. Так каноническая любовь мальчика с далёкого берега моря-детства становится смертным грехом, извращённой мукой, ложью, шантажом, убивающей ревностью.
Они опутывают героя липкой лентой, на какую ловят насекомых. И он пытается отодрать ту повсюду со сцены – безуспешно, безутешно. И всё-таки он ни о чём не жалеет. Бросается в свой грех… А потом хоть сгореть без остатка! О! Он словно себя выгораживает: нимфетка его провоцировала, она даже девственницей не была, согрешив с мальчиком в лагере.
«Так это она сама виновата?» – издевается ли, гневается ли вынужденный выслушивать Гумберта старик (Князь тьмы).
«Никто никогда не виноват во всём» – тоскливо произносит дух-Гумберт. Он сам заточил себя во тьму и ад. Он сам понимает и осуждает свою больную натуру. Он торопится с исповедью… Но не с покаянием!
А как жаль Лолиту! Бедную девочку. Порочную. Несчастную. Ей так и не приведётся стать женщиной, Евой, матерью. Раскрыться в счастливой любви с мужчиной. Продолжиться в собственной дочери. Выгнанная из детства – маленького земного подобия рая – смертью матери и страстью псевдо-отца, она отправлена в никуда вместе с Гумбертом, которого ей не дано ни понять, ни полюбить. Растлена. Погублена. И уничтожена физически.
… Однажды, отправляя свой роман в очередное издательство, Набоков приложил к рукописи интригующую записку: «Не хотите ли опубликовать бомбу замедленного действия…?». Но «Лолиту» напечатали только в 1955 году. И она пылилась на развалах определённого рода чтива, не пользуясь большим успехом у его обычных потребителей. И даже когда «Лолита» попалась на глаза критикам – те увидели в ней что угодно, но не любовь «с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда».
А сегодня «Лолита» опубликована практически во всех странах мира!
Спектакль, премьера которого состоялась год назад, снова украсит сцену Новокузнецкого драматического театра 11 и 21 ноября.
Инна Ким
NK-TV.COM
